Никогда не забуду я, однако, как узнал в первый раз князя Шаликова. Это было в 1813 году, когда мой дядя, будучи еще министром, приезжал на время в Москву, и мы жили на Маросейке, в доме канцлера графа Румянцева. К дяде моему съезжалось по вечерам довольно много: тут я видел брата канцлера, графа Сергея Петровича, графа Ростопчина и других. Я был тогда еще очень молод и воображал князя Шаликова, судя по его нежным сочинениям, белокурым молодым человеком, blanc et rose! Вижу однажды вечером человека с большим носом и черными бакенбардами, который говорит фигурно и кривляется. Вдруг, к моему удивлению, дядя мой говорит ему: "Что это, князь, вас так коробит?" — Я тем более удивился этому, что мой дядя был большой наблюдатель приличий и учтивости. По отъезде гостей я спросил: "Кто это?" И получил в ответ: "Князь Шаликов!" Я чрезвычайно удивился.
Последнее его дело было издание Московских Ведомостей, которые всегда начинались его стихами На Новый год. Впоследствии нашли ненужным это невинное приветствие. И для чего? Может быть, в отдаленных губерниях были люди, которые восхищались этими стихами или ждали их на новый год, как новинки! — Однако в московских газетах не обходилось иногда без ошибок, которые только и могли удасться князю Шаликову! Однажды он напечатал "союзные монахи" вместо: "союзные монархи", В Другой раз, печатая переводную статью о Наполеоне, где было сказано: "что он был кровожаден подобно Александру" (т. е. Македонскому), он напечатал, по привычке, имя Александра крупными буквами!
Он любил жизнь и боялся смерти; но называл жизнь всегда гадкою. Однажды, после философского рассуждения в своем роде, он простонал нежно: "Жизнь и сама по себе гадка; а там умрешь, да еще Макаров напишет эпитафию!" Но это не сбылось: он пережил М. Н. Макарова и умер после него.
Однако с одного конца России до другого, кому не было известно имя князя Шаликова? — Добейтесь до такой известности! — Гоголь, которого талант был так силен и живописен; Гоголь, которого так прославляют друзья его, желая прицепиться к нему, как паук к хвосту орла в басне Крылова, Гоголь никогда не пользовался такою известностию. — Чему приписать это? — Времени! — Тогда читали много, читали всё, не мудрствуя лукаво, и потому находили больше удовольствия в чтении; но были благодарны писателю не только за удовольствие, а и за самый труд его, за желание доставить удовольствие читателям. Тогда смотрели на словесность, как на самое благородное занятие; нынче смотрят, как на царство пустых людей, которые взялись потешать за деньги! — Тогда всякому автору приписывали дарование, в той или другой степени, по отличающее его от людей обыкновенных. — Тогда было еще уважение; нынче все в пренебрежении, кроме денег и силы.
Еще забыл один анекдот о князе Шаликове, доказывающий, что он в нужных случаях не терял присутствия духа. За обедом рассердился на него гордый и заносчивый В. Н. Ч-н и вызвал его на дуэль. Кн. Шаликов сказал: "Очень хорошо! Когда же?" — "Завтра!" — отвечал Ч-н, — "Нет! Я на это не согласен! За что же мне до завтра умирать со страху, ожидая, что вы меня убьете? Не угодно ли лучше сейчас?" Это сделало, что дуэль не состоялась!
После французов (т. е. когда они вышли из Москвы) граф Ростопчин призвал кн. Шаликова для объяснения: "Зачем он остался в Москве?" — "Как же мне можно было уехать! —отвечал кн. Шаликов: — Ваше сиятельство объявили, что будете защищать Москву на Трех Горах, со всеми московскими дворянами; я туда и явился вооруженный; но не только не нашел там дворян, а не нашел и вашего сиятельства!" — Еще забавнее, что он к этому прибавил по-французски: "Et puis j'y suis reste par curiosite!"...
Свободное копирование
