В Энске меня (уже традиционно) ждало письмо из главка с требованием срочно оценить современное экологическое состояние Чокракского месторождение лечебных грязей. Самолет НИИ начал рыскать, резко меняя направление исследований. Нас просто стали использовать как справочное бюро. Научная направленность исследований никак не была связана между собой. Как говорил один из героев романа Стругацких "За миллиард лет до нашей эры": " Да! Где имение, а где вода!". Такое впечатление, что главком стал заведовать профессор Выбегало или его монстр - "человек не удовлетворенный желудочно". Ему надо было срочно что-то съесть, а для этого срочно что-то продать. Убивала также полная профессиональная некомпетентность министерского аппарата. Министрами становились не специалисты, а политики. Один из них был раньше директором бензоколонки, второй чуть ли ни гинекологом. И все они тащили за собой в министерские работники "своих людей". Такая веселая команда руководила отраслью.
К лечебным грязям неожиданно проявили интерес немцы. В Крым из Германии прибыл профессор Дахрот для ознакомления с ситуацией. А Чокракское месторождение еще в советские времена было определено как базовое для всего юга СССР. Определены его запасы в сколько-там миллионов тонн и отменные качества продукта. Имелся и обязательный в этом случае сертификат (заключение) Института курортологии. А такие экспериментальные, с многократным повторением, исследования для различных групп больных стоят совсем не дешево. Немцы были готовы вложить крупные деньги в создание специальной клиники и даже вовсе выкупить месторождение, а инвестиции Незалежной были нужны позарез. Кстати, еще до первой мировой войны немцы, а еще раньше итальянцы покупали в России лечебные грязи (правда из Сакского и некоторых других месторождений). Упаковывали их в провощенные (или вообще залитые воском) килограммовые пакеты и экспортировали на различные европейские курорты.
Маленькое отступление 16. Месторождения лечебных грязей есть только в Восточной Европе. В Западной - их нет. Нет вообще. Между тем, это очень эффективное средство для лечения многих, самых разных болезней. Лечебные процедуры проводятся путем намазывания больных мест (аппликаций) нагретой до нужной температуры грязью. Процедура пребывания под слоем грязи строго ограничена по медицинским показаниям. Буквально по минутам. Дело в том, что эти грязи биологически активны. А эффективность их применения просто поразительна. В некоторых случаях просто панацея.
На западных курортах лечебные аппликации делают из перемолотой в порошок пемзы. Эффект от этих процедур практически нулевой, ибо пемза не обладает биологической активностью - то есть нейтральна. В конце процедуры с наших больных грязь смывают теплой водой. А практичные немцы - аккуратно соскабливают и мажут следующего больного. Может быть, кому-то из больных противно, но грязь то эта импортная, денежек стоит. Конечно, от многократного подогрева грязь частично теряет свои лечебные свойства, но она все же лучше пемзовых аппликаций.
В Крыму лечебные грязи широко используются в различных лечебных учреждениях (больницах, курортных поликлиниках, санаториях) как отдельный вид лечения, так и в комплексе с другими процедурами. Для этого не обязательно ездить в Саки. Грязь в лечебные учреждения доставляется в специальных контейнерах. Но за нее обязательно надо платить. С началом же беспредела в начале девяностых годов Чокракское месторождение, более никем не охраняемое, стали элементарно грабить. Грязь вывозили самосвалами, нагло, среди бела дня.
Пришлось опять срочно снаряжать наш фургон и отправляться на Керченский полуостров. Со мной поехали Света и Беня. Как я бегло выяснил из литературы и консультаций с работниками гидрогеологической Сакской станции, у Чокрака были свои проблемы. Котловина грязевого Чокракского озера отделена от Азовского моря (бухты Морской пехоты) песчаной пересыпью. Лет 7 назад при сильном шторме эту пересыпь размыло и озеро залило Азовской водой. Соленость ее составляет в этом районе 12-14 г/л. Для того, чтобы запасы грязи озера сохраняли свои лечебные свойства и нормально воспроизводились, они должны быть покрыты слоем рапы с соленостью не ниже 130 г/л. Индикатором пригодной солености служат маленькие, микроскопические рачки Артемия салина, которые могут существовать и, главное, размножаться только в диапазоне солености, примерно 120-140 г/л. Они, эти рачки, и еще какие-то водные солелюбивые организмы, отмирая, пополняют слой лечебных грязей. Конечно, биохимия там намного сложней, но для нас это не очень важно.
Лет пять назад местный колхоз засыпал промоину строительным мусором и местным песком. Для них была важна дорога, идущая по пересыпи. А на само озеро им было наплевать. После этого Чокракское озеро вообще высохло и порылось грязевой коркой. Под коркой грязь еще сохраняла свои лечебные свойства, но положение было явно не нормальным. Машину мы поставили прямо на пересыпи, а для Светы с детьми рядом еще и палатку. Первым делом я с помощью нивелира выяснил рельеф пересыпи и нарисовал его в горизонталях. Затем, используя теодолит, с интервалом 100 метров наметил поперечные профили. Их получилось 14, то есть длина всей пересыпи была около 1,5 км. Каждый профиль мы разбурили серией скважин, В них отнивелировали уровень грунтовых вод и по керну определили коэффициент фильтрации. После этого не составляло труда подсчитать, сколько азовской воды фильтруется в котловину Чокрака. Вычислили водный баланс озера (величина притока - потери на испарение) и дали практические рекомендации для создания слоя рапы с нужной концентрацией солей. В разгар работ на пересыпь на своей "Волге" неожиданно приехал директор Ю.Б., бегло поинтересовался, как идут дела, и высадил Виктора Юдина. Я так и не понял, с какой целью он его к нам привез. Но Виктор, геолог с огромным полевым опытом, моментально вписался в нашу компанию и занялся тектоникой.
За пару дней до его приезда, мы Беней попытались пополнить наш скудный рацион. Надули резиновую лодку и пару часов безуспешно пытались наловить бычков на удочку. Увы, ни одной поклевки. Пробовали разные наживки - все напрасно. Потом вспомнили, что над пересыпью часто летали чайки. Хитрые птицы несли в клювах закрытые створками мелкие раковины. С большой высоты роняли их на пересыпь и если те разбивались, тут же садились и немедленно их поедали. Если ракушка не разбивалась, страшно разочарованные улетали за следующей. Расколотили мы несколько не разбившихся раковин. Наживили крючки и опять мимо. Не клюет и все.
Уже в темноте неподалеку от лагеря остановилась машина. Местные мужики сгрузили лодку с подвесным мотором, размотали невод и через полчаса подтащили полую мотню бычков. Я сообразил быстро: хватай тазик Беня, вот тебе деньги на бутылку (они явно за ней приехали) и дуй к рыбакам. Моментально Беня вернулся с полным тазом бычков. Бычки были мелкие, так называемый кругляк или песчаник. Но зато много. И прямо из моря. Света нажарила их полную кастрюлю. Все наелись свежей рыбы до отвала. Ту, что не доели, поставили под машину. Но к утру, бычки все равно испортились. Жара стояла страшная. Жалко, конечно, что пропала хорошая еда, но, что поделаешь. Все отказались их есть, только Беня не удержался. За жадность он был немедленно наказан - целый день не вылезал из кустов.
Ну а на следующий день класс показал Виктор. Он взял ласты, маску, трубку и подводное ружье. Пошел за пару километров к мысу Зюк. Подводная охота, можно сказать его вторая профессия. Он охотился в Черном море еще с детства. И, кажется, без добычи никогда не возвращался. У этого хаотического нагромождения скал он настрелял целый кукан громадных черных бычков. Тут-то мы опять полакомились свежей рыбой.
Немцу Дахроту очень нравилось месторождение Чокрак. Во-первых, практически неисчерпаемое количество первоклассной лечебной грязи. Во- вторых, до войны здесь уже была грязелечебница, рядом с довольно крупным источником чистейшей пресной воды, что для Степного Крыма большая редкость. В-третьих, географическое положение: 16 километров до города Кечи (железная дорога и морской порт), 8 километров до большого поселка Багерово (правда, грунтовой дороги). И наконец, в Багерово был брошенный военный аэродром с взлетной полосой рассчитанной даже на посадку "Бурана". Его запросто можно было реанимировать. Также свободная, незастроенная и не засеянная земля для создания санатория любого типа. Можно еще добавить к прочим плюсам, шикарный полуторакилометровый песчаный пляж на пересыпи где с июня по октябрь можно было купаться в быстро прогревающейся мелководной бухте. К тому же рядом с озером находилось несколько скважин вскрывших минеральные воды с весьма интересным химическим составом. И хотя бальнеологический эффект этих вод никто не исследовал и на апробацию в институт курортологии их не представляли, по аналогии с другими месторождениями они представлялись весьма перспективными. А если даже и не так, то был другой вариант - привозить за 40 км сто раз апробированные феодосийские лечебные минеральные воды (в Европе это, кстати, тоже большой дефицит).
При любом раскладе получалось, что можно запросто создать курорт с целым комплексом лечебных процедур (климат, лечебные грязи, минеральные воды) - да таких и в мире практически нет. И что для этого нужно? Только приличные инвестиции - все остальное уже есть на месте. Но так казалось только мне. Чиновники как Киевские, как Энские и, наконец, как районные Ленинские, на территории которого располагался Чокрак, думали совсем иначе. Они хотели на этом погреть руки. Причем аппетиты, как я позже узнал, у них были фантастические.
Из Киева Дахрот вернулся мрачный. Майн Гот, я не понимаю эту страну. В Германии я знаю несколько солидных фирм и просто богатых людей, готовых вложить сюда миллиарды. Но ваши чиновники требуют немыслимые взятки. Кроме того, по существующим здесь законам, владелец предприятия не может вывозить из Украины прибыль. А какой бизнесмен станет вкладывать капиталы, не получая от этого прибыль? Это нонсенс! Поэтому, предприятие просто не реально. Я очень разочарован.
Не знаю, толи поле переговоров Дахрота в Киеве, а потом в Энске, толи по другим причинам, но тему через три месяца перестали финансировать. Просто прикрыли проект без всяких объяснений. Однако полновесный отчет от меня представить потребовали. Более того, его в Киеве сразу не приняли. Дали еще пару недель на доработку. Мое возмущение, что за три месяца я и так сделал слишком много, включая трудоемкие полевые работы, плюс камералка - начальство не убедили. Будь они неладны эти чиновники от торговли и гинекологии. Первый случай в моей практике. Причем было не понятно, что конкретно хочет начальство. Обозленный до крайности я дополнил отчет десятками старых анализов из фондов Сакской гидрогеологической станции - огромными простынями по химии и биологии. Теми, что делались с десяток лет назад, во время тотальной оценки курортных ресурсов в Крыму. Довел объем отчета до 214 страниц текста и тогда его милостиво приняли.
Я Вам так скажу ребята. Не дай Вам бог вляпаться в такой проект, где начальство уже заранее подсчитывает дивиденды. Где чиновники разных уровней готовы глотку перегрызть друг другу, причем каждый считает, что объект принадлежит лично ему. Да еще в период всеобщей растащиловки и дерибана.
И когда через несколько лет тема Чокрака всплыла снова, я категорически отказался от участия в ней. Пусть с деньгами было туго - нервы все же дороже. Тогда её (тему) всучили бедняге Ю.И. Шутову. Он пришел ко мне и стал просить хотя бы черновик моего отчета, потому как единственный отпечатанный экземпляр отобрали киевские бонзы. Я дал ему эти материалы и предупредил, что бы он был с ними поосторожнее. Предостережение не помогло. Юрий Иванович, прекрасный специалист и человек таки получил инсульт. Работу ему пришлось отставить - полный инвалид. Ну, а что Чокрак? Месторождение так и не удалось никому захапать. Когда к лакомому куску тянется много желающих растолкать всех трудно. Зато грязь как безнаказанно воровали, так и воруют. Отчего не воровать? Хозяина ведь нет. Да если бы это были какие-то железки - за неделю бы вывезли на металлолом. А так грязь - её много не надо, путевки и процедуры-то дорогие. И для них грязь должна быть всегда свежей.
Маленькое отступление 17. Абсурдность деятельности ряда государственных служб была очевидна. Так же, как в работе некоего НИИ в романе Стругацких "Улитка на склоне, часть 2, Институт (в подлиннике Управление". Там некий командированный в институт Перец никак не мог понять, чем институт занимается. А там изготовлялись некие кибернетические устройства и тут же сдавались на склад. Со склада они периодически сбегали. И тогда их надо было искать, но с завязанными глазами. Видеть секретное устройство было нельзя. Вдобавок, через какое-то время они самоликвидировались - взрывались. От поисков освобождались те, кто занимался в этот момент какой-то общественной деятельностью. Сдавали нормы ГТО, проводили профсобрание и т.д. Вот все и занимались псевдодеятельностью.
Точно, как наше НИИ. Писали никому не нужные методические рекомендации (ибо все производство стояло), занимались экологической оценкой техногенного влияния на геологическую среду, причем с завязанными глазами. Все фонды были разворованы, а то, что в них оставалось, выдавалось за определенную плату. Платить же за пользование фондами было нечем. Практически все промышленные предприятия были приватизированы. В том числе горнодобывающие. А частные владельцы никаких сведений никому не давали, потому как коммерческая тайна. Маразм крепчал на глазах.
Свободное копирование
