Мой Израиль - 1

97. Мой Израиль

 Исполнилось одиннадцать лет моего пребывания в Израиле. Как живётся здесь?

 Если спросить об этом одного из многочисленных гостей, приезжающих к родственникам, каждый скажет: солнце, море, цветы – прекрасно! Это всё так.

 Но вряд ли существует ещё одно государство со столькими языками.

 С жителями, как родившимися здесь, так и приехавшими со всех концов планеты.

 С министрами, подчиняющимися не премьеру и Верховному суду, а раву Овадье.

 С двадцатью процентами населения вообще арабами, которые не служат в армии и живут в трёхэтажных виллах на пособие от государства.

 С прекрасными девушками, которые носят на себе… винтовки.

 И сверх всего с трёхмиллионным соседним народом, который израильские же безумные миролюбцы превратили в террористов, пляшущих, когда им удаётся взорвать наших детей в автобусе, дискотеке или кафе.

 Поэтому, вряд ли, среди израильтян найдётся мудрец, который на обычный вопрос: «Как живёте?» – скажет что-нибудь более содержательное, чем «беседер» (О-кей).

 Поэтому никто, пожалуй, не будет прав, объясняя положение в нашей стране – он лишь выразит своё собственное понимание её проблем.

 Поэтому и я рассказываю только о «моём» Израиле.

 Думаю, если бы я взялся лишь перечислить неразрешимые проблемы моей страны, то не уложился в приемлемые сроки и строки.

 Но, если бы показал это кому-нибудь из настоящих ватиков, уверен, он сказал бы: «Но здесь изложено далеко не всё, и даже не главное, и вообще не совсем правильно».

 Вот такие самостоятельные у нас граждане. Это вам не новая Россия, где президент «сказал!».

 Если Линней открыл деление всего живого на виды, роды, семейства и так далее вплоть до классов и типов, то каждый свободный гражданин еврейского государства – это тебе и вид, и тип.

 Итак, посмотрим на некоторые наши действительно неразрешимые ситуации.

 Одна из них – РЕЛИГИОЗНАЯ ПРОБЛЕМА. Как видится она мне – человеку, не относящемуся, может и, к сожалению, к «блажен, кто верует».

 В течение 11 дней поездки в Лондон и Париж мы посетили множество действующих и музейных церквей различных оттенков христианства.

 После наших скромных молитвенных построек, впечатляют гигантские дворцы, в которые люди вложили вместе со щедростью талант и энтузиазм. Любопытно, что эти творения в войнах не трогали захватчики, их не сметали политические перевороты, и революционеры не «разрушали до основания, чтобы затем ...» – не знаем что.

 Безусловно, идея Бога была необходима для зыбкого человеческого сознания. Как нора защищает тело животного, так одежда и крыша над головой необходимы человеку.

 Но этого мало. Человек нуждается ещё в одной степени обороны – защите духа. Неограниченное разбегание мыслей, страхов, придумываемых ситуаций влечёт опасные поступки.

 Ясно, что идея единого невидимого Бога была главным открытием (или изобретением).

 Это вносило дисциплину и терпимость в поведение диких, ограничило угрозу их умственных фантазий.

 Каждый – умный или примитивный – смог по своим меркам приладить для себя эти идеи. Поэтому самолёт, телевизор, зарождённые в пробирке дети и т.п. достижения науки не увели из религии большую половину человечества.

 Ясно, что истоком был иудаизм. Этого не отрицают и главные из современных религий: христианство и мусульманство.

 Однако, как же их церкви отличаются от нашего бейт-кнессет – дома для молитв. Еврей, вообще-то, не нуждается в специальном сооружении, для молитвы необходимо только собраться вместе одиннадцати взрослым мужчинам.

 Трудно отогнать мысль, что поздние религии, как новые побеги, вышедшие из материнского ствола иудаизма, расцвели цветами и плодами, позаботились о привлекательности идеи Бога для масс людей, сложили для них более удобные духовные жилища, выведя их из священных, но пещер.

 Остаётся лишь поражаться твёрдости, преданности и образованности духа людей, остающихся в корне религии, удовлетворяющихся этим ограниченным пространством разрешённого и растящим в нём своих детей. И дети вырастают прекрасные.

 Вот лишь накануне вечером проходил своим быстрым маршем мимо синагоги хасидов. Слышу сзади кто-то едет на скрипучем велосипеде. А тротуар узкий, слева колючие кусты, справа хвосты автомашин.

 Что же, прикажете, вжиматься в ветки? Подождут! Метров через двадцать стало пошире, и я немного посторонился.

 Меня обгоняют два подростка. Старший лет четырнадцати в чёрной кипе, крутя усиленно педали, произносит: «Тода раба» (большое спасибо). И мне стало так стыдно за своё мелочное злобство.

 Отказ от использования произведений искусства, картин, скульптуры, архитектурных подтверждений былых событий – затрудняет им воспитание новых поколений. Только читать и читать святые книги и комментарии мудрецов в эпоху телевидения и компьютера – это под силу немногим. Правда, так поступают ортодоксы. Большинство верующих – широко образованные люди, читают, смотрят и слушают, но не крайности цивилизации.

 После разрушения Храма в Иерусалиме и изгнания в чуждые земли, евреям нечего было и думать о развитии архитектурных форм. Надо было выжить, удержаться в обычно враждебной среде.

 Вернувшись на свою родину, потомки тех евреев нашли её занятой. На месте Храма арабы соорудили мечеть, использовав, по своему обычаю, фундамент и другие сохранившиеся детали чужой святыни.

 Победив, напавших на еврейское государство соседей, Израиль не нашёл в себе силы утвердить свой порядок на вновь отвоёванных территориях.

 Весь мир ревностно следил, чтобы евреи камня не передвинули на святых местах. ООН приняло десятки грозных резолюций, стремясь вернуть еврейское государство в незащитимые границы.

 Могут сказать, что иудаизм, как любая живая субстанция должен расти, развиваться.

 Я заходил в вечер праздника в реформистскую синагогу. Два десятка явно скучающих мужчин и женщин, взявшись за руки, водят хоровод.

 А в это же время в обычном бейт-кнесет всё гудит. Мощные красавцы-мужчины в белых рубахах, многие с детьми на плечах, неутомимы в своих радостных плясках. Женщины со стороны с удовольствием наблюдают своих веселящихся мужей и детей. Искренность происходящего никого не оставляет равнодушным.

 Многое, что казалось мне понятым и решённым, открывается заново. Вот маленький штрих.

 Во время праздника в бейт-кнессет вынимают из хранилища и проносят между рядами молящихся свитки Торы. Все верующие тянутся прикоснуться к святому свитку.

 Мне это трудно – подражать без веры, быть обезьяной? Но этому свитку может 500 лет, это древнейший предмет, хранящий еврейский интеллект.

 В любом музее не подпускают приблизиться к стеклу стенда, под которым такое лежит.

 А мне в этот момент разрешено дотронуться до самой этой уникальной вещи. Разве правильно упустить случай ощутить, прикоснуться к нашей еврейской древности? (Лишь теперь понял, что молящиеся прикасаются к свитку не пальцем, а накидкой-талесом, чтобы сохранялся он в чистоте).

 Что же в итоге краткого обзора?

 Можно сказать, что иудаизм – наиболее правильная, логичная религия. Однако твёрдость его приверженцев, приобретённая за тысячелетия противостояния унижениям, насилию и уничтожению, не даёт шансов на развитие. Возможно лишь самое малое приспосабливание к современности.

 Иудаизм будет существовать как историческая реликвия, и хранить сердцевину еврейства. Это нормально и необходимо. Только бы среди этих людей не появлялись излишне азартные, которые стремятся к влиянию на исполнительную власть в государстве.

 Следующая проблема – АРАБЫ, или палестинцы, как их называет прогрессивное человечество. Правда, Голда Меир, будучи премьером Израиля, на вопрос о том, как она относится к палестинцам, отвечала: «Палестинка – это я».

 Наверное, в первой войне за независимость, начавшейся бомбёжкой Тель-Авива египетскими самолётами на следующий день после провозглашения еврейского государства, израильтяне сделали ошибку, удерживая убегающих арабских жителей. Но сегодня их внутри около полутора миллионов и снаружи ещё три. Причём они размножаются втрое быстрее нас. Так приказал их женщинам председатель Арафат: «Мы победим евреев маткой». (Уж извините, что воспроизвожу такое выражение, но эти несчастные слушаются).

 Ещё в первые месяцы после приезда мне прояснилась ситуация.

 На этой земле живут два народа. Никто другой их не любит и к себе в страну не впустит.

 Значит надо разделиться и жить рядом. Но, чтобы жить мирно, необходимо равновесие. Оно может возникнуть лишь при разделении не по историческим или иным амбициям, а по реальной силе. Это означает – по культуре, историческому опыту, знаниям и умениям, энергии и предприимчивости, богатству, наконец.

 Все болельщики подзуживают Арафата – загреби больше. Все «доброхоты», последние двести лет не знавшие угроз и террора, подталкивают Израиль – отдай!

 Но, если скандальному соседу, желая мира и особенно дружбы, выделить от своей квартиры ещё комнату и подарить ещё шкаф и пару диванов, то его «спасибо», не успев прозвучать, сменится недовольством, затем претензией и ещё более нетерпеливой агрессивностью.

 Если бы мир нас не трогал, давно всё уладилось. Но... еврейский вопрос! Он так удачно сцепился с палестинским вопросом.

 Посмотрите, за 50 лет евреи построили на пустынной и малярийной земле почти Америку. Небоскрёбы, взмывающие одна над другой дороги с миллионами автомашин, цветущие города, мировой хайтек и передовая медицина.

 За то же время спонсируемые всем миром арафатовские палестинцы продолжают обитать в «лагерях беженцев». Хотя там стандарт – не квартира в многонаселенном доме, а минимум 2–этажная вилла. В лачуги они прибегают для телеоператоров.

 Человек профессионально проницательный, поэт Иосиф Бродский, посетив Восток, заметил и миру разъяснил, что для араба врать – такой же естественный способ общения, как для человека с Запада – стремиться к истине.

 По-ихнему, говорящий правду – примитивен.

 Но министры демократического мира едут к Арафату, ведут с ним многочасовые «беседы» и уезжают удовлетворённые «достигнутыми результатами».

 А этот, самый опытный, матёрый из террористов, потирает пожатые ими руки, улыбается – вот как здорово водит мир за нос! Который этот мир ему охотно подставляет.

 Лгать и грозиться – арабы мастера. Так рычит, страшно ощетинившись, дворовая собака. Но воевать они не умеют.

 Помните, иракский герой пугал мир, что подожжёт нефть, устроит экологическую катастрофу, вечную ночь. Но на атаку американцев не сумел даже развернуть своё войско, которое без выстрела погибло в пустыне.

 Грозных талибов за месяц разбили в Афганистане.

 А в стране нашей то тут, то там совершается еврейский погром. Но чуть мы нажмём: «Стоп!» – кричит ООН, воет Европа, наши собственные «левые» трясут правительство, которое не решается дать нашей армии победить.

 Наконец, избранный народом Шарон, сделал то, чего от него ждали, и что он умеет. Въехали наши танки на территории, уничтожили самых кровавых террористов, больше арестовали. Взорвали обнаруженные лаборатории взрывчатки.

 Как левые кричали: «Нет военного решения проблемы террора». Оказалось – есть.

 Больше месяца нас не взрывали. Кажется, отбились от мирового вопля о расследовании «массовой резни» в Дженине.

 На самом деле наши ребята вместо танков и самолётов действовали своими телами, изобретя новый способ уличного боя: передвигаться не по улице, а из одного дома в соседний сквозь стены. Ещё бы немного.

 Безусловная сила на нашей стороне, но почему-то правительство не решается таки победить.