Следующая проблема – СВОБОДА И ПРЕССА.
Свобода – благо. Она предполагает свободу слова. То есть радио, газет, телевидения, короче – прессы.
Мы были воспитаны примерами Симонова и Эренбурга в уважении к профессии корреспондента и журналиста: «...с лейкой и блокнотом первыми врывались в города...»
Но нынче, посмотрите – папараци убили принцессу Диану, европейские корреспонденты заполняют экраны картинами страдания палестинцев «от еврейских рук», не видя в упор разорванные террористами тела наших детей.
Вот свежие примеры.
Во время нашего возмездия «Защитная стена» корреспонденты очень старались заснять что-нибудь кровавое.
Среди наших трофеев оказалась телезапись: обычная палестинская процессия хоронит покойника, несут его, как символ мщения, на поднятых вверх руках. Вдруг неосторожно наклонили носилки, труп соскальзывает и... вскакивает на ноги, провожающие разбегаются, жертва снова взбирается на катафалк, процесс продолжается.
Ещё идут кадры: корреспондент за пять долларов нанимает арабских мальчишек, и они в злости метают камни (предположительно в оккупантов), затем идёт сцена стрельбы из автомата террористом в маске и слышится нетерпеливый голос: «Ну, давай, снимай!» (Патроны же расходуются). Это уже стоит 20 долларов.
Профессионалы СМИ начинают вызывать отвращение. Это люди гиперчестолюбия. Создаётся впечатление, что у них в жизни две цели: первая – увидеть своё имя напечатанным, пусть публикация причинит людям боль и вред – лишь бы сенсация. И вторая – рейтинг, то есть – деньги.
Некоторые скажут, нельзя так, есть же среди них порядочные люди. Попробую ответить.
Известен среди инженеров такой, что сделает нам стиральную машину, стараясь только придать ей яркость, а после второй стирки пусть хоть взорвётся?
Может быть, слышали о хирурге, который первым в мире пересадил больному на место сердца печёнку?
Обращаясь к адвокату, вы опасаетесь рассказывать подробности дела, чтобы он не взыскал с обманщика ваши деньги в свой карман?
Нет, не припоминаете подобного?
Это потому, что от таких освобождаются сами сообщества профессионалов.
А вот журналисты по отношению к грязным своим коллегам заняли позицию «народ безмолвствует». Для людей – говорящих и порядочных – это, по крайней мере, странно!
Вот опыт недавнего прошлого.
Злая сила выпустила на Землю существа внешне похожие на людей. В этот список наибольших её удач входят Ленин, Гитлер, Сталин, Саддам Хусейн, Усама Бин Ладен, Арафат. Но народились и гораздо менее масштабные существа, принёсшие, однако много бед и смертей.
К этим относится мелкая, но вредная особа под именем Аяла Хасон, которая проникла в израильское телевидение и сумела разогреть в нём жилу разрушительного влияния на страну и её народ.
После периода бурной радости, а затем замешательства левых энтузиастов в ожидании перерождения арабов в агнцев «Нового Ближнего востока», на выборах победил кандидат правых. Оправившись от шока, левые бросились в психическую атаку на премьера со здравым мировосприятием.
Вот тут и пришлась к месту эта рыже-азартная телеведьма. Она вложила страсть в раскрутку шабаша вокруг лживых дел вроде «Барон-Хеврон».
Пресса сумела увлечь суды, кнессет и добилась свержения премьера.
Затем, используя помощь Клинтона и европейские деньги, левым удалось продвинуть на высший пост уникально честолюбивого Барака. Он легко лишил Израиль главного козыря в будущем урегулировании с Сирией – Южного Ливана. Позорно, тайно, без подписания хотя бы бумажного договора, заставив армию убежать, он показал врагу растерянность Израиля и перенёс террор внутрь страны.
Затем он назначил кратчайший срок, в который Арафат должен принять обширные участки нашей земли, включая и часть столицы вместе с главной еврейской святыней.
Почувствовав долгожданную слабость нашего правительства, Арафат, бросил все силы, чтобы заставить Израиль на своей крови заскользить в такое стеснённое и постыдное положение, из которого не будет ему выхода.
Но еврейский народ напрягся пружиной, сбросил авантюриста, выбрал самого стойкого и заслуженного лидера. И только это отвёло нас от сползания в бездну, вернуло в приемлемое русло отношения с почуявшими близкую добычу хищниками.
Перед нами тот редкий случай, когда упущенный вариант событий ясен – не будь того воя вокруг Натаниягу, он доработал бы свой срок без катаклизмов. Терракт 11 сентября изменил мир, сделал невозможной скорую новую инициативу террористов. Не было бы никакой атаки арафатовских головорезов. Сегодня, без страшных жертв, мы были бы на пороге нормальных переговоров и урегулирования с соседями.
Наверное, для уголовных хроникёров действия телекорреспондентки это завидный успех, редкая удача, настоящая сенсация.
Говорят, что пресса – это четвёртая власть. Законны три избираемые гражданами независимые друг от друга ветви власти: исполнительная – правительство, законодательная – парламент и судебная.
У нас, в государственных органах прессы, ещё с 70-х годов закрепились на квиюте (значит – невозможно уволить) представители, так называемых, левых.
Приходит после очередных выборов правое правительство, но на экранах телевидения прежние люди манипулируют страной. Понять, поверить – невозможно, но мы бессильны перед азартноврущими телеведущими.
Чтоб дьяволу войти вам в душу без патента,
Он принял образ журналиста и корреспондента.
Того из них, что жажда отличиться
Родилась раньше, чем ему родиться.
Из вороха газет, с экрана – разом
Он влезет вам в глаза слезоточивым газом.
Не выбирая времени, кромсая душу,
Из радио вломится прямо в уши.
На праведников он напустит яда,
Заставит думать вас и делать, что не надо.
Весенним солнечным и тихим утром
Он позаботится, чтоб стало муторно.
И, убедившись, что трудился он не даром,
Двуногого принявши вид, пойдёт за гонораром.
Проблема ПРАВЫХ И ЛЕВЫХ.
Когда евреев изгнали из своей земли, и они стали рассеянным народом, защищать себя им стало почти невозможно. Оставалось рассчитывать на защиту от других.
Это стоило им многих жертв. Ужасных жертв.
Не гибели в бою с оружием в руках, а издевательского, на глазах, с насмешками и позором убийства беззащитных своих жён, детей и стариков.
Сначала сотни, а, наконец, и шесть миллионов, больше, чем всех граждан в Израиле, отдал еврейский народ в жертву за своё государство.
За тысячелетия жизни в изгнании выросла психология «откупиться, договориться, чтобы нас защитили другие».
Эта вынужденная «мудрость» превратилась в трусливую идеологию части граждан – «левой ориентации».
Ни один народ, победив своих врагов, не приводил к себе банду убийц, чтобы воспитать из них любящих соседей. У нас нашлись такие «вожди», и главный из них, которого растроганный антисемитский мир наградил Нобелевской премией, – ходит сегодня в министрах наших иностранных дел. (А сегодня метит в президенты – прим. 2007-го года)
Но теперь нам неоткуда ждать защиты. Да и незачем. Собственная армия из смелых и преданных юношей и девушек, умелых закалённых в битвах офицеров и генералов показала всем свою силу.
Только трудно некоторым гражданам освободить душу от вековой униженности. Слишком долго нас гнули и ломали.
Ещё нас мучает проблема ОБЩИН.
Со стороны может казаться, что Израиль похож на обычное национальное государство.
Без этой злокозненной автономии, на пять миллионов евреев приходится около миллиона арабов.
Но в том то и дело, что эти коренные евреи имеют корни в несхожих частях планеты. Поэтому борются две тенденции: одна – сварить всех евреев в одном котле и затем обнаружить в нём однородный еврейский народ с одним языком и укладом, и вторая – разобрать по общинам евреев, приехавших их Марокко, России, Бухары и т.д.
Первое направление варит нас каждый день, и имеет успехи. Второе – является надеждой политиканов, которые всегда вкрапляются в среду нормальных людей, как, извините, «паршивые овцы».
Вот недавно объявился такой вождь среди смирных эфиопских олим, о которых отечество заботится изо всех сил, даёт деньги на покупку хороших квартир, учит детей и взрослых.
Так кто-то надоумил эфиопа из старожилов, что Бог посылает ему электорат прямо из африканских саван. Надо, мол, объединить их на горячем деле, а затем, сделавшись вожаком, привезти из джунглей ещё миллионов двадцать и укрепиться лидером государства.
Повод нашли быстро: после террактов солдаты сдавали кровь для раненных, и врачи, взятую у эфиопских солдат кровь, проверяли дольше, чем у остальных. Медики, сдуру, объяснили, что в Африке до 25% населения ходят со спидом.
Под соусом такой обиды этот «лидер» быстро собрал несколько сот свеженьких эфиопов и бросил их на автомобили, стоявшие у Кнессета. Дело уладили, сотни машин ушли в ремонт, вожак пока что затерялся.
Делаются попытки организовать в единую силу миллион русскоязычных олимов. Это мне уже ближе.
Конечно, неплохо бы так устроить, чтобы все бумаги дублировались на понятном языке, чтобы тебя сильнее уважали за... заслуги в войне с фашисткой Германией и т.п.
Только вспоминается мне, как в нашем Ивановском химинституте учила жена среди других и палестинских студентов, которые все выбрали факультет взрывчатых веществ.
Иногда они пропадали на месяц-другой. Ещё известно, что в шестидневную войну напали на Израиль армии Египта (где воевали российские лётчики), Сирии (срочно получившей от Союза в подарок тяжёлое вооружение), Иордании и Ирака. Вопреки надеждам наша армия громила их всех вместе взятых.
Тогда Советский Союз спешно прислал ультиматум: «если Израиль немедленно не начнёт отвод своих танков, то Москва нанесёт по нему ракетно-ядерный удар».
Не в одной израильской семье смотрит мать на портрет сына в траурной рамке, погибшего от «катюш», «бутылок Молотова» и других российских подарков.
Так что рыло нашей бывшей родины в порядочном пуху.
И когда хочется обидеться на какую-то несправедливость, которая кажется вызванной твоим русским произношением – не следует спешить бить себя в груди, а лучше кое о чём вспомнить.
Имеются и трудности «помельче».
Например, проблема ИЕРУСАЛИМА. Весь мир ищет решение. Хотя ясно, что есть только три способа:
– выселить из него всех арабов,
– выселить всех евреев,
– выселить и тех и других, и заселить город одними миротворцами-клинтонами.
А если серьёзно, то понятно, что лишь подавление мирового терроризма, включая палестинский, вернёт жителей города к осознанию неизбежности мирно жить рядом.
ДЕМОКРАТИЯ. РАБОЧИЙ КЛАСС.
Мы, бывшие советские, воспитаны в особом уважении к людям физического труда, рабочим. Нам внушали, что именно их руками создаются все ценности мира.
Но вот сегодня в 8 утра пролетарии из компании водоснабжения без особых физических усилий нажали на кнопки «Стоп» центральных насосов. Краны в наших городах всхлипнули и… ни помыться, ни попить.
Цель этих работников, захвативших в свои руки горло всех других, – повышение своей зарплаты, которая только в 3 раза превышает среднюю по стране и не превосходит 20 000 шекелей в месяц (около $5700, в Штатах нормальной считается $3000).
Новое рабочее правительство молчит в растерянности. Пресса, обычно дерзкая и всепроникающая, интеллигентно сдержана. Не транслирует возмущённых голосов, не показывает неумытых частей тела.
Оказывается в демократическом обществе эта проблема не имеет решения. Видимо, как в самолёте делается четырёхкратное резервирование, так следует при строительстве городов закладывать параллельные водопроводные трубы и другие провода, а кнопки от насосов давать в совсем разные руки.
КЛИМАТ. Нет не погода. С жарой всё ясно, привык. Тревожит другое. Я приехал в Израиль 11 лет назад. Ох, как трудно было без языка, без работы, в незнакомой стране.
Полно! Это были лучшие годы в твоей жизни. Все вокруг говорили на неведомом, но приятном на слух языке. А как улыбались новенькому, стремились помочь, ободрить, одарить, приласкать.
Сегодня остерегись подойти к группе подростков. Сидят, сыплют матом, удивляются на идущего мимо еврея. (Теперь добавились поножовщина и пьянство – Примечание 2007-го года)
Тогда ещё не было Осло. Страна и люди знали кровь и жертвы, но не ведали унижений. Надежда вела их, как «столп огненный».
А говоришь, было трудно. Это было прекрасно!
Да, проблем много и не мне их решить.
Мусорят, просто выпускают из рук всё, что больше не требуется. Машинами вывозят хлам и бросают на Святую землю. А она должна быть чистой, как память.
В газету напишешь – ни ответа, ни привета. Разрешается нарисовать плакат и встать на улице. Вот во время выборов сможешь подействовать своим голосом, одним. Так устроена демократия.
А сегодня утром снова самоубийца взорвался в междугороднем автобусе Тель-Авив – Нацерет, проезжавшем перед виллами арабской деревни. (Сразу мысль – не пострадали ли родные из семьи Иосифа, живущие в Нацерет-Элите).
Вспученный чёрный остов автобуса. Пять убитых и двадцать пять искалеченных. В городе, откуда вышел террорист – ликуют, его семья гордится своим сыном, Ирак переводит им 25000 долларов.
Мы снова хороним наших.
А сегодня вечером следующий гад взорвался в ресторане гостиницы в Натании. (Сразу звоним Юре, который живёт там с семьёй).
Чтобы причинить народу наибольшую боль выбрали целью религиозных людей, собравшихся на самый почитаемый тысячи лет пасхальный седер.
Двадцать один убит, двадцать пять в критическом состоянии, сто шестьдесят раненных – из двухсот пятидесяти собравшихся. По телевизору мелькнул кадр: уборщики не знают, как подступиться – озеро крови на весь зал.
Обычно Израиль не даёт на обозрение следы нашей боли.
И всё чаще слышишь, что тот, кого сегодня хоронят, месяц назад опоздал на автобус, который взорвался. А неделю назад был застрелен в машине его брат.
Для небольшого народа слишком густо начали сеять смерть.
Мне хотелось бы задать вам, уважаемые граждане Европы, один вопрос. Ведь вы всё знаете, нас учите.
Объясните, пожалуйста, почему пока нас убивали вы все сидели тихо? Ну, буквально все, и газеты, и экраны, и парламенты, и люди не несли плакаты – все молчали.
Почему теперь, когда наши солдаты стеной загородили нас, и в еврейской стране стали реже убивать евреев, чуть такое возникло, вы все – и газеты, и демонстранты, и министры – возопили? За права человека, за гуманность, против резни!
Да, всё понятно. Со времён Гитлера не изменились вы – европёйцы.
Даже угрозу, что самоубийцы добираются до вас – не видят глаза, ослеплённые антиеврейством.
Дай вам волю, и снова сдали бы всех нас в газовые камеры.
Веками еврейский народ был беззащитен. Он жил надеждой: «На будущий год в Иерусалиме».
Теперь у нас есть своё государство, мы с оружием и в Иерусалиме.
Хотя вокруг остаётся менее или более антисемитский мир, но больше этот народ не пойдёт в газовые камеры и не уйдёт со своей родины.
Теперь моя душа расправилась и наполнилась ясностью принадлежности к этому вечному гонимому и несгибаемому народу, вобравшему всё горе и жизнелюбие мира.
Да, я стал израильтянином, мне тепло на этой земле, среди её людей.
Свободное копирование
