Весна и грусть

21.          Весна и грусть

Глеб уже пользовался большой свободой. У Бронэка Новицкого собиралась компания, играли в банчёк, девятку, девятый вал, трынку. Там же устраивались и товарищеские выпивки. Весной, когда разливался Днепр, катались на лодках. Чаще всего брали полутригеры на спасательной станции или на предмостной Слободке, где они стоили дешевле, иногда 15 копеек в час.

Весенний воздух кружил голову и в то же время наводил грусть. Тут Глеб чувствовал, что он растёт сиротой. Никому он не нужен. Для дядюшек он обуза. У старшей сестры свои цели и обязанности. Он даже не имеет карманных денег...

Глеб возвращался после лодочной прогулки со Слободки на пароходике, спустилась ночь, на берегу зажглись огни. Пароход шлёпал плицами по воде. Два оборванных певца пели на палубе:

Носятся чайки над морем,

Криком тревожат покой,

Плещут холодные волны,

Бьются о берег морской.

И дальше:

И вымпелы вьются, и цепи гремят,

Последний парад наступает,

Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг",

Пощады никто не желает...

Песня, порождённая Японской войной... Певцы обходят пассажиров с фуражкой, собирают медные пятаки. Глебу становится совсем грустно. С чем он вступает в жизнь? Что он знает? Что его ждёт?..

В Умани жила семья железнодорожного служащего Алексея Петровича Лепешинского. Жена его, Мария Георгиевна, имела собственную профессию. Она была акушеркой и имела свой постоянный круг дам, который обеспечивал её практикой. У неё было двое детей: сын Олимпий и дочь Оля[1]. Оля была ещё совсем маленькой и Мария Георгиевна брала её к своей пациентке, помещице Надежде Александровне Мирасхеджи. Оля, увидев Надежду Александровну в постели и желая выразить больной сочувствие, сказала, качая головкой: "Так можно и умерти".

У Марии Георгиевны завязались добрые отношения с пациенткой и потому она тяжело переживала трагедию, которая началась в этой семье. Надежда Александровна поехала однажды в Швейцарию. Там она встретилась с молодым русским хирургом, проходившим специальную практику под руководством широко известного тогда швейцарского хирурга Ру.

У Надежды Александровны начался роман с доктором Гофенбергом. Роман продолжался и в Киеве. Муж Надежды Александровны просил Марию Георгиевну повлиять на жену. С другой стороны доктор Гофенберг обращался к ней, чтобы она помогла ему встретиться с Надеждой Александровной. В конце концов Надежда Александровна бросила мужа и троих детей и ушла к Гофенбергу. У Гофенберга была жена, которая сошла с ума.

Так возникла новая семья. Тем временем Алексея Петровича перевели в Киев. Олимпий попал в седьмой класс той же гимназии, где учился Глеб Беклемишев. Оля тоже перевелась в киевскую женскую гимназию. Гофенберг и Надежда Александровна изредка бывали у Лепешинских.

Оле было уже семнадцать лет, когда Гофенберг шутя спросил её: "Ну, Оля, вышли бы вы за меня замуж или нет?" – "Подумала бы", – сказала Оля. – "Уже хорошо, не прямой отказ", – засмеялся Гофенберг.