Часть вторая. Эвакуация
1. Москва-Сходня
После приезда в Москву мы с мамой остановились, как обычно у Медведевых (Шмитовский проезд дом №8). Я уже говорил, что это была семья, знакомая моим родным ещё по Дальнему Востоку, семья железнодорожников. Моя мама сразу отметилась в домоуправлении о нашем прибытии (такие были введены военные правила), и мы поехали с ней, для дальнейшего определения маршрута нашего путешествия, на Лубянку. У входа в это серьёзное учреждение стояла охрана из двух молодых солдат по стойке смирно с аккуратными карабинами, к стволам которых были прикреплены не трёхгранные, а плоские ножевидные штыки, ярко отполированные и блестевшие в лучах солнца. Нас пропустили в приёмную и мама показала дежурному все свои документы.
"Куда собираетесь ехать?" – спросил дежурный офицер.
"В Смоленск к своей сестре Бабичевой Марине Петровне" – ответила мама.
"В Смоленск ехать нельзя, опасно, надо ехать подальше на Восток" – посоветовал строгий дежурный.
Мама растерялась, Смоленск ей казался надёжным местом, масштаба войны мы и не представляли, а на Лубянке, очевидно, всем уже была понятна суровая опасность и трагические последствия внезапного нашествия фашистов.
Но куда на Восток? К кому? Ведь необходимо было указать точный почтовый адрес и фамилию тех, к кому мы собирались ехать. В это тяжёлое военное время перемещение семей чекистов контролировалось в централизованном порядке. Нам разрешили временно пожить в Москве с обязательной регистрацией в домоуправлении каждую неделю.
К нашему удивлению и радости, буквально через несколько дней у Медведевых появился мой отец! Он возвращался из командировки и зашёл к Медведевым, как на своеобразную "конспиративную" квартиру.
Уже на следующий день мы с мамой провожали отца с Киевского вокзала в Кишинёв...
Было очень тревожно. Пассажирский состав подали к платформе, военный духовой оркестр играл бодрые марши. Я запомнил марш "Прощание славянки" Агапкина. Началась война, только несколько дней назад мы с мамой убежали из горевшего от бомбёжек Кишинёва, а отец возвращается туда, в пекло, для того, чтобы забрать документы кишинёвского НКГБ!?
Помню аэростаты заграждения, которые перемещали по улицам Москвы девушки в военной форме, это были действительно защитники неба столицы. Но всё-таки некоторым немецким бомбардировщикам-одиночкам удавалось прорваться сквозь сеть аэростатного заграждения, сквозь огонь зениток и уйти от преследования дежурных истребителей. О возможном начале бомбёжки москвичей предупреждали по местному радио и мы прятались в подвале дома, в бомбоубежище. От стрельбы своих зениток трескались и вылетали из рам оконные стёкла. Вскоре стёкла научились скреплять наклеиваемыми по диагонали газетными полосами на мучном клейстере.
Срок временной регистрации у Медведевых на Шмитовском проезде вскоре закончился. Пришлось перебазироваться на станцию "Сходня", ближнее Подмосковье, там Медведевы снимали с кем-то на паях на лето часть дачи. На "Сходне» меня поразила и запомнилась книга по рисованию, которую мне показали соседи по даче. Это была книга в форме учебника по рисованию. В самом начале в книге представлялось в небрежных карандашных рисунках поэтапное возникновение на пустом месте объёмной табуретки. А на последнем окончательном изображении табуретка представлялась объёмным полноценным предметом мебели.
Свободное копирование
