7
Постепенно устроился одинокий быт. Готовить я умею и люблю, принуждать не надо. До магазинных пельменей и сосисок никогда не опускаюсь, не говоря уж (тьфу!) о пластмассовой продукции ”Роллтона” и “Доширака”. Борщ, плов, блюда из фасоли и кое-что экзотическое на испанский или, скажем, китайский манер вполне оценили те немногие женщины, которые забредали ко мне на огонёк кухонной конфорки – да, если злостно любопытствуете. Да! – но и поесть тоже. Жрать не только мне хочется.
Началось это больше года спустя после окончательного развода. И без всяких газетных объявлений. Сами как-то стали объявляться. Одна из тех подружек, круглолицая симпатичная Леночка, даже готова была выйти за меня замуж. Но только не сейчас, а когда её дети вырастут до совершеннолетия. Она, биолог по образованию и на шестнадцать лет моложе меня, видимо, просто затруднялась в арифметике. То есть не могла сосчитать, что, когда подрастёт её милая дочурка Иришка, от меня, как мужа, уже не будет никакого толку. Проект, короче, пока не состоялся, и, ясен пень, вряд ли имеет шанс когда-либо состояться. Поскольку подрастает не только Иришка. Матереют и кандидаты в соискатели, моложе и богаче, нежели ваш покорный слуга.
Отмечу не мной открытое облагораживающее влияние женского присутствия (или даже реальной угрозы оного!) на холостяцкий быт. Я регулярно прибирался в доме, постельное бельё на всякий случай вынужден был держать безупречным, как и собственные телеса, а в холодильнике поддерживал запас не только разнообразной еды, но и выпивки. И последняя честно, хоть и не без усилий, сохранялась до появления в качестве повода кого-либо из подружек.
Случались и конфузы. Одна из них оказалась чрезмерно внимательной. Настолько внимательной, что вскоре заметила: Коржов регулярно поливает искусственный вьющийся цветок в настенной вазе. Ну и ладушки! Так отпала одна из моих и без того невеликих домохозяйственных забот.
А потом, спустя годы, столь же беспричинно, как возникли, девушки стали появляться всё реже. Никаких серьёзных намерений я не проявлял, если приглашал, то не слишком настойчиво, а если получал отказ – не только не выражал, но и не испытывал заметного огорчения. Я мало кого, если о женщинах, любил в этой жизни. И обо всех любовях рассказал. Кроме единственной, тайной и не всегда разделённой - к Маргарите. Я сознавал, что являюсь отнюдь не лучшим кандидатом хоть для постоянного, хоть для временного партнёрства. Им, повидимому, это тоже было очевидно.
Но возню у плиты я не бросил. Картёжникам готовлю что попроще и посытнее – не гурманы, мля, перебьются. Водка без горячего – это же пьянство, только что не в подворотне. Ну, а на рыбалке меню диктуют подножные корма.
Только к тесту я никогда не прикасаюсь – из уважения к тем шедеврам, которые удавались Малышке. Чтоб зря не тревожить и без того бессонную память.
Убираться – наоборот, не люблю, так никто и не неволит. Гладить ненавижу – что ж, научился обходиться без утюга. А что до стирки, так достаточно было принять на веру совершенно естественный в моём положении тезис: если не отстирывается, значит, то не грязь! – и проблемы тоже отпали.
Я не догадывался тогда, сколь многие проблемы можно решить, просто махнув на них рукой. По инерции зачастую хотелось странного. Видеть в окнах свет, когда возвращаешься после трудового дня домой, например. Или хотя бы жареных пирожков с картошкой и ливером. Можно без сметаны.
Но этих малых радостей ждать мне было неоткуда. И не от кого. Предстояло близко обживаться с нескончаемым уже одиночеством.
Я всё так же одевался в джинсы и довольно добротную и к тому же совершенно дармовую заводскую спецодежду, а пил, не щадя ненужного мне теперь здоровья, дешёвую гнусную водку. Непритязательный вид объяснял тем, что не имею права ввергать воров и грабителей в соблазн, то есть выглядеть как человек, в карманах у которого могут быть деньги. И, тем более, казённые деньги. А на такого, пардон, какой грабитель позарится?
Но вот мой босс вскоре возмутился: “Как ты можешь курить эту гадость? Я тебе достаточно плачу, чтобы ты имел приличные сигареты с фильтром, а не твою вонючую “Приму”. Это ж на имидже фирмы отражается!” Платил он как раз не больно щедро, предпочитая отпускать своих работников на вольный выпас. А про имидж вообще сказки. На самом деле скорее протестовало его персональное обоняние, потому что в ранний, романтический период становления фирмы, мы часто ездили по делам в одной машине, их тогда у фирмы было мало.
Пришлось подчиниться. Хотя, перепробовав много чего (сами понимаете, что “LM”, как и “Мартини” в части выпивки, из моего репертуара исключались принципиально), я всё равно остановился на самых крепких из имевшихся в продаже: на “Петре I”. Хорошие сигареты: оптом стоят не слишком дорого, и никто не стреляет. Хотя по крепости до кубинского “Лигероса” им далеко, да где ж его взять, коль с Кубой теперь дружба врозь!
Свободное копирование
