13
Тишина. Вижу недоумение ещё недавно царственно безучастной тётеньки-судьи, внезапную растерянность прокурора. Присяжные тоже заметно озадачены. Ещё бы: простое, не об чём гадать, дело, типичная бытовуха – и таким неожиданным боком вдруг повернулось. В моей защите не усмотреть ни единой прорехи, а искренен я в своей речи или, наоборот, цинично, как Бегемот с примусом, валяю дурака – поди проверь! Закон не обязывает меня говорить правду – ни в качестве собственного защитника, ни, тем более, в качестве подсудимого. Есть что сказать в свою защиту – вот и говорю, не экономя аргументов. Я постарался обратить в свою пользу факты, которые добыты следствием. Которые легли в основу обвинения. Опровергайте, если сможете!
Но растевать судебное следствие заново закон, опять же, не позволяет. Моё последнее слово прозвучало, дальше никому болтать не положено. Присяжным прямо сейчас придётся не только ответить в своём вердикте на вопросы судьи. Нет, надо будет честно ответить ещё и на вопрос, обращённый к себе: а ты лично как повёл бы себя, оказавшись – там и тогда – на месте этого упрятанного в клетку заросшего седой клочковатой бородой очкастого мужика, почти деда? Неужели занялся бы душеспасительными проповедями или устроил пресс-конференцию?..
Всё это я вижу. Что они там накропают в своём вердикте и даже что ответят сами себе на нелёгкие вопросы, меня совершенно не занимает. Мне гораздо интереснее разглядывать искажённое, изуродованное неприкрытой и явно обращённой на меня ненавистью лицо бывшей супруги, по которому неудержимо текут чёрные (ну, это от обильной косметики, вы же понимаете) злые слёзы. Она ведь предполагала торжествовать здесь – вместе со справедливостью, а не наоборот. Она вдруг пожалела теперь, что избрала вроде беспроигрышную тактику молчания. До неё дошло, наконец, что именно её беспрерывная и беспардонная ложь – истинная причина гибели возлюбленного. На защиту которого она бросилась, ухватив голой рукой клинок тяжеленного кухонного ножа…
Свободное копирование
