9
Вряд ли жизнь предоставит вам испытать моё обычное в те времена, а теперь даже самому себе необъяснимое состояние, в котором на утрату ориентиров загадочным образом накладывалась мало чем обоснованная эйфория. Практика вновь подтвердила, что оптимизм – это горестный удел недостаточно информированных.
Оптимизма, в том числе чисто экономического, было действительно выше крыши. Наконец-то загибалась неодушевлённая, давно ослепшая и оглохшая античеловеческая экономика, устроенная как будто по зловредному заданию ЦРУ. Направленная на достижение любой ценой явно ложных целей. Принципиально расточительная и разорительная, так что надежды на лучшее можно было связывать только с её погибелью.
В самом деле, рассуждал я, и рассуждал, как мне казалось, вполне здраво: разве может быть хуже, нежели сейчас? Ну чем, спрашивается, может устрашить здорового и дееспособного специалиста, уже опытного, но ещё совсем не старого работника, наступающий капитализм? Я умел не так уж много, однако многое из того, что всё-таки умел, делал лучше других. Если в старой системе мне удавалось кое-чего добиться, трудясь почти безвозмездно, неужели в новой мне не хватит ума достаточно выгодно продать себя? Решал же я – и, как правило, в свою пользу! – непростые задачки во времена, когда от меня, почти крепостного, вообще мало что зависело.
- Мы выкрутились, как-то уцелели – и не только телом, но, отчасти, слава Богу, и душой! – на не сулившем никаких надежд пути якобы к Коммунизму. Мы не издохли с голоду, несмотря на успехи Продовольственной программы, не издохли под забором от реализации программы Жилищной. Чего же теперь бояться?
Этот бодрый взгляд поначалу вовсе не представлялся идиотическим. Кто бы тогда рискнул предсказать, что крестьяне перестанут сеять и жать, а горняки отправятся не в забой за угольком, а на Горбатый мостик – вымогать подаяние? Что в самом ближайшем будущем в разорённой стране резко возрастёт спрос на профессии банкиров и брокеров, дилеров и киллеров, бодигардов, крупье, сомелье и барменов, девиц для VIP-эскорта и девиц для всяких прочих надобностей, естественных и не очень?
Пока одни удивлялись граничившим с чудесами несуразностям текущей экономики, другие, не озадачиваясь понапрасну малопродуктивными соображениями не только морально-нравственного, но и строго юридического характера, проворно конвертировали их в капитал. И процессу этому пока не видно конца.
Коммунистическая идея отказывала человеку в праве иметь душу и владеть имуществом. Капитализм, напротив, основан на владении имуществом, а что до души – так это на усмотрение клиента. В наших конкретно условиях в завладении имуществом в наибольшей мере и степени преуспели те, кого, вследствие комсомольско-марксистко-ленинского воспитания, никогда не обременяла душа и не тревожили её неизбежные, казалось бы, терзания.
Да знаете ли вы, что вот сейчас, когда я это пишу, выяснилось вдруг, что в России, где некому пахать и сеять, образовалось полмиллиона душ(!) одних крупье, и власти всерьёз озабочены грозящей этому жуткому стаду молодых и здоровых балбесов с 1.07.2009г. безработицей? Ну, когда по опрометчиво принятому пару лет назад закону прикроют, наконец, казино и прочие игорные притоны. В них, оказывается, не хухры-мухры, а ВВП (валовой внутренний продукт) производится для страны, кто бы мог подумать! “…И нету других забот”, – правы дуэт поэтов-песенников и положившая этот бред на музыку заслуженная композиторша восторженно-романтического направления.
Совершенно предсказуемо оказалось, что и спустя годы означенный бизнес жив себе и здоров – но уже под прикрытием тех самых законодателей, которых только идиоты готовы были признать за его гонителей. Я, можете стопроцентно верить, из числа тех идиотов. Но. Власть научилась так талантливо разводить беспомощными ручонками, что даже обоим нашим державным мерзавцам: Путину и Медведеву – публика готова поверить. Почти.
Я не больно грустил об исчезновении с экранов телепередач о доблестных свершениях тружеников полей и фабрик, однако никак не ожидал, что взамен в невероятной по масштабу и назойливости круглосуточной рекламной кампании прокладки с крылышками станут насмерть воевать за чистое первенство с бабскими затычками? Что пышно расцветут шопинг, лизинг и дайвинг – явления, которые я, наряду с другими неучами, поначалу с первобытной невинностью принимал за сексуальные действия изысканного, экзотического характера? Что ”Dove” – не мыло, что достичь идеала: “Ничем не пахнуть!” – вам (о горе!) не поможет просто дезодорант, зато (о счастье!) отлично справится дезодорант-антиперспирант. Что Вечность – это всего пятнадцать лет.
Почему? Именно столько горел огонь у подножия памятника на привокзальной Комсомольской площади. Торжественно зажигал его осенью 1978 года в качестве Вечного мой воспитанник, тогдашний комсомольский лидер города и бывший десантник Юрка Морозов. А потом, уже без всякой показной торжественности, огонь погасили, потому что, оказывается, городу стало не на что его поддерживать. Стоит ли удивляться, что практически вся электронная промышленность стремительно, по историческим меркам почти в одночасье, вдруг накрылась большим медным тазом! Вместе почти со всякой прочей промышленностью, разница только в формах тазиков и темпах накрывания ими. Вместе со своими кадрами, которые умели кое-как производить микросхемы – и, увы, ничего, кроме этого, делать не умели. Оказалось вдруг, что продать любой товар – это род искусства. Наш, то есть мой и моих коллег единственный товар: квалифицированная рабочая сила – оказался вдруг никому не нужным. По любой цене, что уж тут говорить о выгоде!..
Свободное копирование
