14
Директор велит зайти. Повинуюсь, ничего хорошего, как всегда, не ожидая. Если сразу и заранее предполагать всякие мерзости-пакости, нет-нет да и удаётся испытать приятное разочарование.
Но, видимо и увы, только не сегодня. Ого какая шикарная кляуза! Аж в четыре адреса: директору, в профком, в партком, да ещё и в Совет трудовых коллективов (СТК) завода – направила группа моих отважных сослуживцев самодельный донос. В партком-то на меня, беспартийного, – зачем?
Ну ладно, проехали. Любо, хоть не анонимка – значит, страха я, Душман, на “соратников” не нагоняю. Под текстом безмерно нахальное враньё: “От имени трудового коллектива цеха №31” – и далее подписи нескольких самозванцев, среди которых различаю пару “офицерских” автографов: механика цеха и нормировщицы Валентины. Остальные, мне незнакомые, учинены, надо думать, бдительными представителями пролетариата.
- Ты читай, читай, – отечески поощряет директор. Подбадривает. Такое ощущение, что ему, вроде, в кайф и в жилу.
Да мне и самому интересно, как много и чего именно можно написать про нехорошего человека Коржова, коварно вознамерившегося незаслуженно завладеть жилплощадью в новом доме. Оказывается, много чего…
- Что скажешь?
- Да что тут можно сказать? Полагаю, Пётр Николаевич, для Вас в этом письме нет ничего нового. И удивительного. Кроме подписи, разумеется. По нашему уставу выступать от имени коллектива может только Совет бригады и я, его председатель. Или я уже уволен?
- Вечно ты кипятишься. А между тем, бумага серьёзная, и борьба тебе предстоит нешуточная. Так что давай готовься.
Ох, как я пожалел в тот момент о своём легкомыслии. Год назад Белецкий уже предлагал мне квартиру. В районе, который вскоре стал – после центра, естественно – самым престижным. Но Малышке не понравилось, что мы будем жить в пятнадцати минутах ходьбы от родителей, а не в том же квартале. И я, более чем ясно сознавая, что основной чертой характера моей персональной Фортуны является безудержная ветреность, всё же согласился с ней. Да не с Фортуной, разумеется, а со Светланой. Извольте теперь сами, Коржов, сосать эту гадость! Интеллигент хренов…
Но. Жалей – не жалей, а никуда оно, легкомыслие, не делось. Изображаю, по способности, некую даже не вполне уместную браваду:
- А мне показалось, что это вам с Тювиным надо готовиться, раз уж выдали мне от администрации и профкома гарантийное письмо. В нём про кляузы – ни слова. Гарантируем, и всё!
Вот тебе. Неча клюкву хотеть, коли морщиться не умеешь! Скривился ПНБ, досадливо махнул рукой в сторону, хотя где находится выход из кабинета я и сам примерно знал.
* * *
Но пришлось покориться. Отправился готовиться, не больно-то понимая, что конкретно следует делать. И если б не мои житейски умудрённые замы Валера и Ниночка, могло бы и по-другому повернуться. Но, слава Богу, не одни же враги меня окружали! Нина рассказала всё супругу, бывшему тогда главой Совета трудовых коллективов завода. И снова Миша Ерхов, который пять лет назад отдал мне в механики лучшего своего работника, оказал мне – совершенно бескорыстно – неоценимую услугу. Ни разу в этой жизни мы с ним даже не выпили вместе, так что мотивы его дружелюбия остались для меня непонятными. Знаю только, что они были искренними.
Пока я возмущался наглой выходкой подписантов, присвоивших себе право выступать от имени коллектива, Михаил Викторович, как раз когда троица адресатов кляузы ломала головы над тем, что же с ней делать, предложил: коль скоро бумага от коллектива, то не парткому и не профкому, а именно ему, руководителю СТК, надлежит на неё реагировать. И что можно было возразить на этот логически безупречный ход?!
Эх, мне бы, человеку вроде неглупому, иметь хоть капельку такого здравого смысла! С изумлением я наблюдал затем, как Михаил Викторович без всякого нажима, одной логикой убедил самодеятельных “писателей”, что мне, официально приглашённому из другой местности ценному специалисту, жильё в любом случае полагается всенепременно. Что только за счёт моих рационализаторских идей можно было построить тот самый многоквартирный дом, в котором я претендую всего-то на две комнаты. Что профсоюзный комитет, ведающий распределением жилья, уже проголосовал “за” – а там все документы и все основания проверяются очень строго. А вашего, дорогие товарищи, недовольства собственным начальником маловато, чтобы перечеркнуть все эти аргументы.
Утёрлись борцы за справедливость, отозвали свою кляузу обратно.
Свободное копирование
