Каносса

VIII. Каносса

Истерзанный таинственными преследованиями, я уже давно предпринял тщательное испытание своей совести и верный своей новой тактике в отношениях к ближним всегда винить себя, я нахожу свою истекшую жизнь ужасной, и мое личное я возбуждает во мне гадливость. "Это верно, что я раздражил молодежь против всего существующего, против религии, законов, правительства, нравственности. Теперь я наказан за свое безбожие".

 После некоторого молчаливого размышления я задаю себе следующий вопрос: "А другие, противники моих разрушительных идей, благочестивые сторонники нравственности, государства, религии, могут ли они спокойно спать по ночам, и даруют ли им таинственные силы успех в их светских предприятиях?"

 Обозревая судьбу столпов общества и всю их историю, я принужден ответить: нет!

 Отважный борец за идеалы в поэзии и в жизни, писатель обиженных и хороших людей не может спать по ночам, потому что он страдает сильной истерией, которая своими припадками будит его и которая хорошо известна в Сальпетриере. И к довершению зла его покинул гений хранитель, так что писатель запутался, когда несколько лет тому назад увлекся спекулятивными делами, которые довели его почти до крайности. Мне тяжело это вспоминать, потому что мое беспокойство только растет, когда я вижу, что самые благородные стремления ведут лишь к банкротству.

 А мои противники по вопросу о религии? Тот, кто хотел, чтобы я как-нибудь попал в тюрьму за богохульство, сам попался за подлог. Не думайте, читатель, что я его преступлением извиняю свое богохульство! Я огорчен тем, что потерял. веру в очистительную задачу христианства благодаря такому печальному примеру.

 А та женщина, бравшая нравственность под свою охрану, сторонница угнетенных женщин, пророчица, с её пылкими и откровенными речами молодым людям! Что сталось с ней? Никто этого не знает, но над нею тяготеет обвинение в ужасных вещах. Допустимо, не так ли?

 Что касается других столпов нравственных и религиозных вопросов, то я о них умолчу: они пустили себе пулю в лоб или из боязни неприятного допроса покинули поле битвы.

 Словом, суд, кажется, одинаково предстоит виновному и невинному, и один может также быть обижен как и другой!

 Что это делается на свете в настоящее время?

 Настал ли тот суд, который должен был неумолимо осудить Содом?

 Неужели должны все погибнуть? Нет ли правого? Ни одного!

 Да будем мы в таком случае дружны и будем страдать вместе, как соучастники одного преступления, не восставая один против. другого.

* * *

 Я принес покаяние за мои предосудительные поступки и я отрекаюсь от моего прошлого. Позвольте же мне сказать слово в свою защиту.

 Молодежь была во все времена революционна, легкомысленна, развратна. Разве это я породил дух возмущения и порок? Прежде и я был молод, дитя своего времени, ученик моих учителей, жертва обольщения. Чья же вина и почему сделали меня козлом отпущения? Предположим, что это была ложь и что я не тот, за кого люди меня считают.

 Тогда на чашку весов падает черная магия.

 Но я по неведению пытался бороться с ней.

 Ну, а тогда восстание против таинственных сил?

 Да, восстание! Ну, а те, которые жизнь свою провели на коленях в мольбе и самоунижении и которые все не признаны.

 Признаемте, что положение безнадежное! И что все мы во власти сильных мира сего и будем повержены в прах и унижение, пока мы не станем самим себе противны и не почувствуем влечения к небу! Самоуничижение, отчаяние в собственном я, под влиянием тщетных стараний себя исправить -- вот путь к высшему бытию.

 И еще припомните одно: путь к Риму, королевский путь шел через Каноссу!