Прозрение? - 1

Опоздание к прошлому. Глава 31

     П Р О З Р Е Н И Е?

     Как поздно я начала читать настоящую, без описания классовых битв и роли в них «маленьких людей», литературу! Прочитав сборник произведений Набокова, я пытаюсь представить себе, что было бы, если бы я в юности, во время «серой минуты жизни, прошедшей незаметно и бесплодно» встретилась бы с этим писателем? Может быть, не пришлось бы в старости брать на себя роль соглядатая собственной жизни? «Таинственна эта ветвистость жизни: в каждом былом мгновении чувствуется распутие, - было так, а могло быть иначе, - и тянутся, двоятся, троятся несметные огненные извилины по тёмному полю прошлого…»

     Но сие событие тогда «не вылупилось и не просияло», «не склалось», как говорит моя доченька уже на современном жаргоне. «Острая забава» писателя оборачивается книгой одинокой старости с уколами совести, болью в сердце и неврозом. Следуя памятью по бесчисленным случайностям и ошибкам в моей жизни, которые, как трещинки на старой посуде, расчерчивали будни, я ищу ту, которая разломила привычный уклад жизни. Но трещинки «тянутся, двоятся, троятся по тёмному полю прошлого», и мне не хватает сил придумывать другую судьбу, другое событие, которое так и «не вылупилось». Я боюсь фантазировать ради забавы, боюсь сойти с тропинки правды.

     Оставшись в 1981 году с Анечкой вдвоём, мне казалось, что я счастливее других. Я не трачу силы на капризы мужа, и я не одна, как некоторые мои одинокие коллеги, у которых весь смысл жизни заключался в работе. У меня была Анечка – капризная Муза всех моих деяний, закрывавшая собой события окружавшего нас мира. Мои душевные силы были направлены на преодоление её страха перед трудностями учёбы в школе и началом освоения пианино. Ожесточённое, со слезами, сопротивление Ани всему новому иногда приводили меня в отчаяние. Но красиво звучащая мелодия под памятливыми пальчиками и от этого её смущённо-радостная улыбка на лице с ещё не высохшими ручейками слёз, очередная пятёрка, были мне наградой за приложенные усилия.

     Счастливый смех Анечки после её трудных побед над собой заглушал траурные марши частых похорон на Красной площади. Я не замечала, как общая людская тревога вползала злой змеёй магазинных очередей в мой дом. Всё меньше товаров на прилавках, всё хуже в магазинах с продуктами. Встречи на улице с гостями столицы с большими мешками в руках, которые за день успевали скупить в магазинах почти все товары, - не волновали. Меня выручали продовольственные заказы, нормальное снабжение буфета на работе и коллеги, которые отдавали мне, ставшую маленькой для их выросших детей, но ещё хорошую, одежду и обувь для Анечки.

     Уже без моих усилий в экономии не потраченные остатки денег оседали на сберегательной книжке, и в моей голове не возникали вопросы о причинах происходящего. Даже горячая вода из прорванной чердачной трубы в нашем доме, затопившая в 1984 году 15 из 96-ти квартир, казалась, пусть и серьёзной, но обычной технологической аварией, а не предвестником моего первого столкновения с государством. Я – председатель кооператива и, как обычно, обратилась к чиновникам РЭУ с просьбой отремонтировать все квартиры за их счёт. Это ведь их обязанность. Авария произошла по их вине! Но они ничего не делали. Целый год мои усилия были напрасными.

     Дальнейшая борьба за возврат к нормальной жизни в кооперативе заставили меня вникнуть в законы и начать думать о механизмах государственной машины, которые почему-то так изобретательно настроены, что просто невозможно реализовать и защитить законные права человека.

Моя борьба была, как бы иллюстрацией к беседе-анекдоту гражданина с чиновником:

- По закону я имею право, - говорит проситель, - значит, я могу?..

- Да, по закону вы имеете право, - отвечает чиновник, - но не можете…

     Спасибо моим бескорыстным помощникам: Алексею и Симе Р. И многим другим членам кооператива. Интеллектуально и морально они помогли мне выстоять в борьбе с государственным монстром в судах, защитить свою честь на работе от клеветы в письмах-доносах, помогли навсегда отлучить от работы в управлении домом группу зарвавшихся от безнаказанности жуликов. И, конечно, спасибо М.С.Горбачёву. Он своей «перестройкой» напугал зажиревших чиновников и заставил их раскрыть гражданский и уголовный кодексы, чтобы в соответствии с законом решить нашу кооперативную, но мелкую, с их точки зрения, проблему.