Дивный, благословенный край! Папа снял для меня комнату в Булдури в двух шагах от моря у той же хозяйки, которая раньше сдавала комнату маме. Мы с Ильёй были у неё в тот первый приезд летом 1972 года. И вот прошло девять лет... Мамы уже нет, но дитя, названноё в честь неё Анной, весело бегает по лесным тропинкам и побережью, где радовалась, глядя на свою любимую, разросшуюся семью мама.
Наконец-то мы с Анюткой были вдвоём! Сколько историй о сказочном, лесном дедушке я ей рассказывала! Это он следит за всеми ёлочками и соснами, за рябиной и берёзой. Это он даёт добрым людям ягоды, грибы... Анечка уже научилась отличать породы деревьев, перестала путать чернику с брусникой. Только голубику от черники отличить всё не могла. А какие «замки» мы строили из льющегося мокрого песка! Сколько солёной воды нахлебалась Анечка, крича от страха, когда я пыталась научить её плавать!
Я обнаружила в ней ещё одну, странную для меня, сторону характера. Однажды, набрав вместе литровую кружку черники с брусникой, со смехом глядя на её испачканную черникой мордочку, я её спросила:
- Ну, Анечка? Что мы сделаем с этими ягодками?
- Давай пгодадим, - ответила она, по-детски коверкая букву Р, и с восторгом глядя на собранное разноцветное, вкусное богатство, осторожно забрала у меня кружку.
- Что?! – удивлённо переспросила я.
- Пгодадим, - уверенно ответила она
- Нет, доченька! Что ты! – запротестовала я. – У нашей хозяйки заболел Сашенька. Он маленький, ему нужны витамины. Давай отдадим ему, чтобы он скорей выздоровел.
Аня подумала, посмотрела на меня, не шучу ли, потом вздохнула и с сожалением согласилась.
- Только мы не всё отдадим. Половинку, да? А дгугую - пгодадим? – уточнила маленькая торговка.
- Нет, Анютка! Из другой половинки давай сварим морс и будем с тобой его пить, чтобы тоже не заболеть? – предложила я, ещё больше удивляясь этой устойчивой идее продажи.
- Ладно! – весело ответила она. – Идём домой. Там Саша болеет, я его буду когмить ягодками.
Славная моя девочка! Как легко было договориться с ней в то время! Как отдыхала моя душа рядом с ней!
Наконец, загоревшие и счастливые мы вернулись домой. Илюша встретил нас дома без эмоций, что меня несколько удивило и насторожило. На мои вопросы о делах, о работе, отвечал односложно и хмуро. Распаковывая чемоданы и раскладывая всё по местам в шкаф, я увидела, что половины Илюшиных вещей в шкафу нет.
- Иля, а где твои вещи? – удивлённо спросила я.
- Я их перевёз на свою квартиру, - ответил он, не отрываясь от газеты.
- Ты получил квартиру?!
- Да.
- Когда?
- Не важно...
Я села напротив Ильи в кресло, отобрала у него газету и, пристально глядя на него, спокойно уточнила:
- Ты теперь там будешь жить?
- Да.
- И разменивать твою и мою квартиры, как мы договаривались раньше, на большую, трёхкомнатную, ты не хочешь?
- Не хочу.
- Ну, что ж... Ты можешь без бурканья и односложных ответов рассказать мне о своих дальнейших планах? Я всё спокойно выслушаю и сделаю, как ты захочешь.
- Я буду жить в своей квартире.
- Тебе собрать остальные вещи?
- Да.
- Но я должна тебя предупредить, что, если ты уедешь, я буду считать себя свободной, без мужа. Сохранить семью, как Мише, который живёт отдельно от своей жены и детей, у тебя со мной не получится. Я не понимаю отдельной жизни мужей вдали от семьи.
- Не волнуйся. Я тебе каждый месяц буду давать на Аню 30 рублей.
- Спасибо!.. – усмехнулась я. – В твоём благородстве я не сомневалась. Ты когда уедешь? Сегодня или завтра?
- Завтра.
И мы с Анечкой остались одни. Удивительное чувство покоя овладело мной. Всё, как бы само собой, вставало на свои места, упорядочивалось.
- А где папа, - спросила Анечка, заметив его исчезновение.
- Он теперь живёт у себя дома, - ответила я.
- А разве наш дом - не его дом?
- Он захотел жить один.
- Он что, дурак? У нас жить очень хорошо, у нас лучше.
На такой очевидный аргумент у меня не было ответа, и я отвлекла внимание Анютки на её любимое дело – стирку кукольных платьев.
- Нет, доченька, - ответила бы я ей сегодня. – Мы оба - дураки, что разрушили семью, что ты с пяти лет из-за нашего неумения договариваться росла и развивалась фактически без отца. Мы оба перед тобой виноваты. Слава Богу, у меня хватило ума не разрывать отношения окончательно, не подавать на развод, а у твоего папы хватило чувства ответственности, чтобы от тебя не отказаться.
Свободное копирование
