Опоздание к прошлому. Глава 28
ПОЛОВИНА ПУТИ
Арбатские бульвары приводят меня на Тверскую улицу. Остов почерневшего здания Всесоюзного Театрального Объединения - символ краха очередных моих надежд вновь будит память. Как больно смотреть на обгоревшие стены любимого дома! Кажется, что сожгли странички моей студенческой и театральной жизни. Сколько раз я бегала сюда в библиотеку, на мастер-классы лучших режиссеров страны, на театральные капустники! Здесь театральная общественность чествовала Эмилия Исаковича Мэя в связи с его 60-летием. Мы показывали фрагменты его спектаклей. Успех был в тот вечер грандиозным!..
Глядя на сгоревшее старинное здание, восстанавливаю его в памяти и, вдруг, вижу в нём себя, в радостный день своего юбилея 1980 года...
В "предбаннике" как всегда шумно.Толпятся поклонники артистов, ожидающие своих кумиров, быстро проходят сами актёры, направляясь в ресторан, в библиотеку или на заседание различных секций ВТО.
Среди шумных посетителей стоит нарядная, улыбающаяся моя Зрелость. Она встречает припозднившихся гостей, радостно принимает цветы и провожает к столу в ресторане. Незаметной, седой тенью следую за ними и я...
Банкет начался. Гостей не много, но самые близкие ей и Илюше люди: телевизионные коллеги, брат Ильи Миша, лучший друг Ильи с университетских времён, Серёжа, со своей подругой, соседка по дому Галя. Шутки, смех, поздравления, комплименты взлетают над столом вместе с брызгами шампанского, усиливая возбуждённый блеск зелёных глаз виновницы торжества.
- Кто сказал, что 40 лет – бабий век?! Сказка завистников! Наша «баба» – ягодка, - говорят гости и вновь провозглашают тост за её здоровье.
Тосты за родителей, за присутствующих друзей и «за тех, кто в море», за детей больших и маленьких перемежаются разговорами о делах, о работе. Из душного зала она с коллегами выходит подышать свежим воздухом.
- Анечка тебя радует? – интересуются коллеги, ещё не видевшие дочку.
- О, да! И радует, и смешит, и настораживает. Она быстро развивается. Начинает проявлять характер, утверждать свою самость. «Анечка, идём кушать», - говорю я. «Нет», - слышу в ответ. «Анечка, садись на горшочек», - уговариваю я. «Нет», - отвечает она, тут же писая в колготки. Однажды, придя из детского сада домой, после очередных, бесконечных «Нет!» она с рёвом кинулась на пол, изображая истерику. Повода для такого поведения не было. Я спокойно на неё посмотрела и вышла из комнаты на кухню.
- Бедная Анечка! Она не знала, что ты прочла книгу американского педиатра и психолога Б.Спока, - рассмеялась Тамара.
- Да! Я была готова к такому поведению. Я уже знала, что в подобной ситуации ни в коем случае нельзя кидаться к ребёнку, успокаивать его. Надо сделать вид, что его «спектакль» не интересен, и ребёнок сам успокоится и больше никогда такие «сцены» устраивать не будет. И точно! Через пять минут Аня перестала рыдать, вышла из комнаты, обиженно глядя на меня из-под лобья.
- А где твоя Жучка? – спрашиваю я, как ни в чём не бывало. – Жучке и тебе пора ужинать. Надо идти мыть лапы. «Там» - ответила Анечка, радостно убегая за любимой игрушкой. И всё. Больше никогда Анютка не бросалась в истерике на пол. Только, очень на чём-либо настаивая, но не получая желаемого, может, сердито на меня глядя, расставить ножки и назло мне написать в штаны. Вот характер! Заметила чертёнок, что меня это огорчает. Проявилась и ещё одна странность характера, которая меня настораживает.
- Какая?
- Даже не знаю, как это назвать. Ожесточённость? Вот, послушайте… Анечке подарили большую «шагающую» куклу, которую можно одевать и раздевать. Мы назвали её Леночкой. Чтобы научить Аню самостоятельно одеваться, я все действия показывала на кукле. Аня оказалась ловчее и умнее куклы и очень этим гордилась. Она к четырём годам почти полностью научилась одеваться сама. Потом Аня стала «учить» одеваться куклу. Только, к сожалению, ноги и руки куклы жёсткие, не сгибаются, и Аня никак не может с ними справиться. И от бессилия, со страшным рёвом хватает куклу за волосы и бьёт её об стенку головой. Когда я первый раз услышала этот рёв, я вбежала в комнату и поразилась ожесточённости Ани. Забрав куклу, начала с ней играть, приговаривая: «Бедненькая Леночка, тебе больно, маленькая моя. Ты не хочешь одеваться? Ты заболела? Мы сейчас с Анечкой тебя уложим, полечим. Анечка, пожалей Леночку. Она спать хочет, она заболела…»
Аня угрюмо смотрела на мою игру с куклой, а я продолжала играть. «Анечка не будет больше тебя бить. Правда, Анютка? Иди, пожалей Лену. У неё головка болит… Полечи её…»
Она взяла куклу и перестроилась на игру во врача. Но, зайдя в комнату минут через пятнадцать, я обнаружила «бедную Лену» стоящей в углу носом к стенке, а Аня лечила Жучку.
- Вот чертёнок! – удивилась серьёзная Тамара. – Взрывной у неё характер. Трудно тебе с ней будет. Когда приведёшь её на работу? Хочется посмотреть на это чудо природы.
- Приведу, обязательно приведу.
- Ната! – позвал из зала Илья. – Там официант принёс счёт. Иди, посмотри сама.
Свободное копирование
