Но, не смотря на все мои восторги, где-то через 2-3 месяца после прихода в театр, узнав от случайного знакомого о том, что театр имени Гоголя ищет молодых травести, я решила показать себя.
Перед просмотром мне дали прочесть отрывок из пьесы о мальчишках 30-х годов и предложили сыграть одного из них. Я должна была на сцене надеть ботинки со шнурками и ни за что не отдать их другому мальчишке. Текст я довольно быстро запомнила, а с ботинками сама себе придумала, что я никогда их не носила, потому что жила в нищей деревенской семье, ходила босая и только зимой надевала валенки. Поэтому, как надевают ботинки, а, тем более, их шнуруют, не знаю, и до прихода партнёра буду с ними «мучительно разбираться».
Я уже почти «разобрался» и надел один ботинок, как влетел Ванька с криком, будто бы я украл у него ботинки! Он выхватил у меня из рук второй ботинок и побежал. Меня эта наглость так возмутила!! Во-первых, о воровстве ни слова не было в сюжете отрывка, во-вторых, я терпеть не могу, когда у меня что-нибудь вот так, по-хамски, вырывают из рук, а самое главное, у этой травести-Ваньки была такая противная ухмылка, что захотелось немедленно дать ей по роже. И я побежала… С одним, не зашнурованным, ботинком быстро не побежишь. Я чуть не падаю, но догоняю Ваньку, и мы сцепились…
Главный режиссёр театра, Б.Голубовский, сидел за режиссёрским столиком, а сзади него в зале сидела почти вся труппа театра, и только их дружный хохот смог прекратить нашу драку.
- Прошу, вас, - обратился Голубовский к партнёру, - закрепить эту сцену в сегодняшнем варианте. – Потом обратился ко мне. – Я думаю, что мы вас возьмём в труппу, но с испытательным сроком в три месяца. Согласны?
- Спасибо, - ответила я, ещё не отдышавшись от злости и бега. – Можно я отвечу завтра? Мне сейчас надо убегать в театр на спектакль.
- Да, да... Конечно, - ответил Голубовский. – Завтра я буду в театре с утра. Надеюсь, встретимся.
А утром я в театр не пошла… Испугалась испытательного срока. Да и срывать подготовку «Айболита» не хватило духу. Эмиль Исакович очень расстроился бы. Ведь другой молодой актрисы для работы на авансцене в театре не было. Так я и осталась работать в Теневом театре. Только через месяц кто-то сказал Эмилю Исаковичу, что я пробовалась в театр к Голубовскому. Потом долго Эмиль Исакович мне поминал мою «измену».
- Женщина, изменившая однажды, обязательно изменит вновь, - иронизировал он. – Вы ещё не решили, Натэлла, в какой следующий театр пойдёте работать? – шутя, спрашивал он, когда у меня что-то не получалось...
Свободное копирование
