В настоящее время, когда газеты взяли верх над изданиями, обыкновенно называющимися у нас журналами, очень трудно составить себе верное понятие о силе того сочувствия, каким пользовались "Отечественные записки". Всякое о том представление современных читателей, которые в сороковых годах не могли еще, по своему возрасту, интересоваться литературою, окажется или слабым, или фальшивым. Еще за неделю до выхода книжки в Петербурге (каждый нумер аккуратно выходил в первое число месяца) мы, москвичи, находились в каком-то возбужденном состоянии: рассчитывали, когда именно прибудет она к нам, гадали и думали, какие статьи в ней появятся. При получении ее иногда и дело откидывалось в сторону. Мы торопливо разрезывали листы и прежде всего бросались на критику, потом просматривали библиографическую хронику, а затем уже переходили к отделу наук или отделу беллетристики, смотря по тому, в котором из них наиболее выражались наши любимые идеи. Романы и повести Жорж Занда были в этом отношении настоящим для нас кладом. Ознакомившись с важнейшим содержанием нововышедшего нумера, мы вскоре собирались у кого-нибудь из нашего круга, взаимно передавали впечатления, поверяли свое удовольствие удовольствием других, а иногда любили и поспорить о значении такой-то статьи, о ее достоинствах и недостатках. То было истинно приятное времяпровождение! Никому из нас не приходило на мысль считать часы, проведенные в подобных беседах, потерянными. Мы были убеждены, что журнальное дело наше приносит пользу, а при таком убеждении нет места ни сожалению, ни раскаянию. На успех "Отечественных записок" мы смотрели как на успех общественный. И потому, когда цифра подписчиков этого журнала от 600 или 700 возросла через три-четыре года до 4200, мы искренно радовались и торжествовали. Он стал журналом первенствующим, благодаря своему направлению. Значит, рассуждали мы, правая сторона, рано или поздно, берет свое, одерживает верх над стороной неправой, как бы последняя ни была сильна и откуда бы ни почерпала свою нечистую силу.
Свободное копирование
