Во всех чтениях здесь, по средам , мною руководит одна мысль -- утвердить верующих в том, что духовная жизнь не есть нечто доступное в каких-либо определённых условиях и каким-либо определённым, избранным людям. Духовная жизнь есть обязательный жизненный путь каждого христианина.
Начали мы с творения святых подвижников и видели, как раскрывался этот путь жизни духовной в условиях, как бы специально созданных для духовной жизни. Мы видели, как развивалась внутренняя, духовная жизнь подвижников, которые совершали свои подвиги в пустыни, в затворе и монастырях. Далее мы перешли к творениям святого Григория Богослова -- здесь мы увидели духовный подвиг, молитвенный подвиг внутренней жизни, как она раскрывалась в условиях уже совсем иных, в условиях церковной борьбы с еретичеством, потрясавшим тогда Церковь. Мы видели, как святой Григорий Богослов учил нас молитве и внутренней жизни, борясь с клеветой, борясь со злобой людской, борясь с наветами, борясь с врагами Церкви.
И вот теперь мы видим отца Иоанна Кронштадтского -- подвижника, который нам раскрывает духовную жизнь уже в условиях совсем для нас близких, в тех самых условиях, в которых мы живём, которые нам так хорошо известны.
Ныне сей храм лишился такого близкого человека. Скончалась сестра этого храма раба Божия Варвара. И что же? Если бы она восстала из мёртвых, если бы она вновь была среди нас, как некогда, если бы она могла поведать нам тайну загробного бытия, -- разве иное что сказала бы нам она, чем говорит нам Слово Божие? Не сказала ли бы она нам о суете жизни мирской, не сказала ли бы, что мы странники в сей жизни и потому нам нужно жить не для земных забот, а устремляясь горнему, жить для вечности. Не сказала ли бы она, что грех -- это забота наша только о себе, грех -- наши страсти: зависть, злоба, клевета, всеобщее жестокое осуждение друг друга. Не сказала ли бы она, что есть высший закон бытия -- любовь?..
Велики были труды покойной рабы Божией Варвары в сем храме, но, как у всех людей, были грехи.
Помолиться о прощении этих грехов -- наш великий долг.
И когда после молебна за панихидой мы будем петь "Вечная память" -- не о суетной земной памяти мы будем просить Господа, а о том, чтобы почила она в памяти Божией, чтобы ум Божий содержал душу её во спасение и жизнь вечную.
Сколько прославленных дел -- мерзость перед Господом! Сколько людей, считавших себя первыми, окажутся последними, и сколько последних здесь, на земле, окажутся первыми перед Господом!
Это потому так, что оценка человеческая -- это одно, оценка Божия -- совсем другое.
Вот и раба Божия Анна. Не прославлена она никем. И она одна из последних. Но такие простые, смиренные души окажутся там, за гробом, впереди многих прославленных на земле людьми.
Многими скорбями привёл её Господь к столь ревностному, беззаветному служению храму.
Она имела мужа и некоторый достаток.
Умер муж. По-человечески -- скорбь. Были дети -- умерли. По-человечески -- скорбь. Последний сын, самый любимый, самый хороший -- умер взрослым. По-человечески -- скорбь великая. Жить незачем.
Но Господь освободил её этими испытаниями от земных уз. Она пришла служить храму. Храм стал для неё всем. Она жила только для храма, здесь были все её радости и все её печали.
Не слава и блеск, не гордость и величие делают человека близким Господу. Ему близки смиренные, простые души.
Что значит на языке человеческом -- старушка-богаделка? Ничто. Но такие святые души видит Господь, и так радостно молиться об их упокоении.
Свободное копирование
