Мама

25. МАМА

Мама приехала с Украины в Москву вместе со всей семьей где-то в конце двадцатых годов. Семья состояла из отчима (отец погиб на войне 1914 года), моей бабушки и трёх детей. Поселились не в самой Москве, а в подмосковной Перловке.
Мама рассказывала, что на работу каждый день она ездила в Москву на пригородном поезде. Она училась в ФЗУ на слесаря-инструментальщика и проходила практику на каком-то большом заводе. Однажды, опаздывая на работу, она прыгнула на подножку уходящего поезда, поскользнулась, упала и сломала ногу. Пока нога медленно заживала, маму перевели на более лёгкую работу по линии комсомола. Она была очень энергичная, умела красиво говорить, обязательная, пробивная, быстро сходилась с людьми. В общем, она обладала всеми качествами комсомольского вожака. Её быстро заметили и взяли на техническую работу в партком завода. Она выполняла поручения членов парткома, вела протоколы заседаний, организовывала агиткомпании. Мама отлично справлялась с работой вожака-организатора. Когда нога зажила, её в цех уже не отпустили. Она закружилась в самом центре водоворота этой прекрасной жизни. Так ей самой казалось, наверно.
Ей бы пойти учиться дальше! Но зачем, жизнь и так чудесна. А в парткоме никто не подсказал. К тому же, если пойти на рабфак и в институт, то кто будет кормить семью? Старший брат к тому времени умер от тифа. Сестра ещё совсем маленькая, отчим всё время болел. Мама оказалась единственным кормильцем, а на стипендию разве прокормишь семью? Она уже привыкла к пайкам, благам, хорошей зарплате. Да и работа нравилась.
Скоро её взяли в Миусский райком ВКП (б). Там она совсем расцвела. Круг общения стал шире, а люди интереснее. Материальных благ - гораздо больше. Она рассказывала впоследствии, что главные режиссеры всех театров, расположенных в районе, её хорошо знали, так как трудовая разнарядка на обязательные общественные работы находилась у неё в руках. Маму задабривали контрамарками на спектакли, коробками конфет. Кроме того, её просто любили, так как с ней было приятно общаться, а ей было приятно делать людям небольшое добро, конечно, в пределах её скромных возможностей.
Потом её назначили начальником ЗАГСа. Это была уже система НКВД.
Другая публика, другая ответственность.
В семейном альбоме у нас сохранились фотографии, на которых молодая мама танцует на каких-то праздниках на природе с офицерами её ведомства. Интересно, кто из них дожил до начала войны, наверно, мама это знала.
Потом появился отец. Непонятно, почему она его выбрала: тощий, вечно голодный и простуженный, он зарабатывал гораздо меньше мамы. Отец не был любимцем женщин, кроме работы и политики, его мало что интересовало, но чем-то он маму покорил. Может быть, тем, что был тоже из Николаевской области, всё-таки земляк. Было о чём поговорить и что вспомнить.
В 1936 году они поженились. Отец получил от наркомата десятиметровую комнату в полуподвальной квартире на Большой Ордынке. Через год родился я. Мама работала в ЗАГСе вплоть до нашего отъезда в Китай. Со мной сидела няня Нюра, но я её не запомнил.
Больше мама в своей жизни нигде не работала, за исключением короткого периода, когда она пошла на работу в торгпредство в Америке после срочного отзыва отца в Москву, но об этом я расскажу позже.
Хотя мама и не имела высшего образования, она была достаточно эрудированна, много читала. Но основательных знаний у неё не было ни в одной области. Когда я достаточно подрос, мама очень хотела поступить на работу, но отец был категорически против. Тогда она придумала себе работу на общественных началах. Ее выбирали секретарем партийной организации при ЖЭКе (теперь это ДЭЗ).
Мама очень любила чистоту и порядок в квартире, вечно терроризируя нас с отцом этой самой «чистотой».
На довоенных фотографиях мама запечатлена с короткой прической, но я ее запомнил с тугой косой, укрепленной на голове в виде короны. Такие прически носили на Украине.
Сейчас, вспоминая её жизнь, я понимаю, что в области техники у неё отсутствовали способности. Мама была человек скорее гуманитарный, и наибольшие способности проявляла в организационной сфере. Обладая порядочностью и легким характером, в те времена она могла стать незаменимым партработником среднего звена. Такие люди работали инструкторами райкомов, обкомов, секретарями парткомов и райкомов. Людей, склонных к техническому или другому материальному творчеству, среди людей, шедших по партийной линии, оказывалось немного.
Отец был активным комсомольцем, бегал слушать выступления Косарева, Чаплина, читал репортажи Кольцова. Мама тоже следила за политической жизнью, хотела, как говорится, быть "на уровне". Но она каким-то непостижимым образом, в цепи событий запоминала только второстепенные и третьестепенные детали: вроде бы и в курсе дела, но многого на самом деле не понимала и не улавливала основного смысла событий.
Она умерла в 1980 году. Последние 20 лет очень тяжело болела.
Отец поддерживал её до конца, как мог. Устраивал в больницы, носил передачи.
Она успела дождаться внука.