В первый период вакханалии Сагдеев еще не трогал генерала Нариманова. Тот был утилитарно полезен директору своими лампасами и инструкциями по общению с начальством. Нариманов взял меня под свою опеку и настаивал, чтобы я из Института не уходил. У меня у самого были большие сомнения. Пока Виноградов жив и работоспособен, ГЕОХИ -- толерантный институт широкого профиля. Но без Виноградова, скорее всего, вспомнят, что это институт геохимии и аналитической химии. Что в дальнейшем делать в нем мне, астрометристу? У меня ведь был уже негативный опыт общения с Ю.А.Сурковым.
Под давлением обстоятельств я принял решение не уходить из ИКИ. Это была одна из горьких минут жизни. Мы с Кириллом Павловичем расставались друзьями и по обоюдному согласию разрешили сотрудникам выбирать. Большинство предпочло идти с ним в спокойный ГЕОХИ, несколько человек согласилось разделить мою судьбу в бурных водах ИКИ (К.Б.Шингарева, А.А.Конопихин, Н.П.Словохотова, К.И.Кондрацкая и ряд других). Мы проработали там еще несколько лет.
Благодаря заступничеству вице-президента Виноградова, судьба лаборатории сравнительной планетологии (последнее название лаборатории Флоренского) была, можно сказать, благостной -- никого не увольняли. Для многих других в ИКИ положение было намного трагичнее. Я писал о Б.Н.Родионове. Его бросили свои собственные подчиненные. Я.Л.Зиман остался в ИКИ, круто сменив тематику на дистанционные исследования природных ресурсов Земли. Б.В.Непоклонов, убедив начальника Главного управления геодезии и картографии генерала И.А.Кутузова, что достижения коллектива Родионова обязаны именно ему, стал зам. директора ЦНИИГАиК (и в силу обычной для него поспешности и непродуманности решений плохо там кончил). Сам Б.Н.Родионов остался на улице не у дел. После громогласной иконики ему пришлось идти преподавать в Московский институт инженеров землеустройства (МИИЗ).
В реформированном ИКИ нам нашлось место. Мы стали костяком лунно-планетной лаборатории в Отделе перспективного планирования и координации текущих космических программ. Заведующим отделом был приглашен мой давний добрый знакомый -- уже упоминавшийся полковник Амос Александрович Большой.
Типичная для Сагдеева деталь. Будучи приглашенным в ИКИ, А.А.Большой специально сообщил Сагдееву, что его сын уезжает в Израиль. Сагдеев ответил: "Не имеет значения. Мы знаем, что делаем и кого приглашаем". Через несколько лет, когда он решил избавиться от Большого, Сагдеев лукаво аргументировал его увольнение именно этим фактом. Большой вынужден был уйти из завотделом ИКИ в фундаментальную библиотеку АН СССР по естественным наукам.
Свободное копирование
