Откуда же взялся у штурвала ИКИ -- космического флагмана Академии наук -- талантливый, непредсказуемый и профнепригодный рассказчик анекдотов? В меру своей ограниченной информации попробую ответить на этот вопрос. При этом буду частично привлекать два редких источника на английском языке: автобиографию Р.З.Сагдеева "The Making of a Soviet Scientist: my adventures in nuclear fusion and space from Stalin to Star Wars" (1994) и откровения его второй (американской) жены Сьюзен Эйзенхауер "Breaking Free: a memoir of love and revolution" (1995).
Роальд Зиннурович Сагдеев в духе 30-х гг. был назван в честь полярного путешественника Роальда Амундсена. Отец учился в Московском университете. Позднее у Роальда (Ролика) Сагдеева появились три младших брата. Когда Р.З. было четыре года, семья переехала в Казань. Отец стал заметным партийным работником -- секретарем райкома партии. Семья вошла в партийную элиту города. Роальд окончил среднюю школу в Казани и поступил в МГУ. По окончании МГУ (1955) попал на работу в Институт атомной энергии им. И.В.Курчатова (1955-1961). Трудился в лаборатории Льва Андреевича Арцимовича, видного участника атомного проекта.
Вехой на жизненном пути Р.З.Сагдеева становится женитьба на дочери одного из своих боссов, Давида Альбертовича Франк-Каменецкого (1910-1970) -- выдающегося советского физика-теоретика. Тесть был автором десятков работ в области физики горения и взрыва, химической кинетики, химической технологии, астрофизики. Участвовал в разработке атомного оружия в Арзамасе-16. Он был не только ученым, но и заботливым опекуном. Он заглядывал в будущее, и советы его, можно утверждать, бывали мудрыми. Думаю, не обошелся без его советов и юный зять. В 1961 г. начинающий физик Роальд Сагдеев двинулся из Курчатовки в Новосибирск (Сибирское отделение АН СССР было образовано лишь в 1957 г.) с его щедрыми академическими льготами и карьерными вакансиями.
Следует понимать, что пробиться в члены Академии невозможно лишь научными заслугами. Надо иметь другие заслуги. Отнюдь не только в шутку людей, которые имели хорошие шансы пройти в Академию, в те годы называли проходимцами.
Создание Сибирского отделения АН СССР (Академгородка) было крупным социальным экспериментом хрущевской оттепели. Существовала Академия наук страны и академии наук союзных республик. Не было только Академии наук России. (Такая же ситуация была и с компартией -- компартии РСФСР не существовало). Академию наук России по политическим мотивам нельзя было открывать в Москве, и ее суррогатом призвано было стать обширное Сибирское отделение.
Так вот, для привлечения способных научных работников в неблагоприятные условия сибирских далей, специально для этого отделения были выделены щедрые академические вакансии с пониженными требованиями к кандидатам. Именно там на выборах 1964 г. (всего через три года после переезда) Сагдеев стал членом-корреспондентом Академии. На выборах 1968 г. -- самым молодым в Советском Союзе (36 лет) полным академиком.
Сагдеев сознательно и сполна "рассчитывался" за свое раннее академическое звание. В 1968 г. несколько сотрудников Академгородка подписали письмо с протестом против нарушений гражданских свобод в отношении диссидентов. Власти устроили на подписантов гон. 36-летний Сагдеев предложил "выгнать всех из Академгородка, пусть идут грузить свинцовые чушки". Этот факт его "принципиальности" и "борьбы за свободу" подтверждается несколькими источниками. Он подробно описан в биографии академика из интернетовской Википедии.
Сагдеев всегда был двурушником. Примеров из его биографии, подобных приведенному выше, много (см. открытое письмо Я.Л.Альперта, опубликованное в апрельском номере русской "Природы" за 1995 г., а также в его английской автобиографии "Making Waves", Yale University Press, 2000).
В Новосибирске (1961-1970) Сагдеев работал заведующим теоретической лабораторией в великолепном Институте ядерной физики (ИЯФ) академика Андрея Михайловича (Герша Ицковича) Будкера (1918-1977). Занимался физикой плазмы. Там сделал себе имя. Подтверждаю, Сагдеев в своей узкой области науки -- талант, один из создателей современной физики плазмы. Но он не имел никакого организаторского опыта, всегда был невоздержан на язык и ни в грош не ставил коллег. Он -- как сверхчеловек -- глубоко презирал окружающих. С получением власти над людьми его фобии и патологии расцвели пышным цветом.
Как-то раз директор Будкер тяжело заболел и застрял в Москве. Казалось, он не выкарабкается. За считанные недели академик Сагдеев, уже воображая себя новым директором и строя планы на будущее, сумел перессорить между собой сотрудников и дезорганизовать работу ИЯФ. Будкер выкарабкался и, как ему было свойственно, решительно пресек склоку. Он устранил лишь одного склочника -- Сагдеева. (Замечу, что подписи Р.З.Сагдеева под некрологом Будкера в "Успехах Физических Наук" я не нашел). Разумеется, в автобиографии Ролика расставание с ИЯФ интерпретируется совершенно иначе: Новосибирск изжил себя, и он решил вернуться на работу в Москву. Правда, неизвестно куда и неизвестно зачем (обратно в курчатовский институт его никто не звал).
В 1970 г. поблекший "супермен" Сагдеев возвращается в Москву и -- лишь бы куда -- временно пристраивается на работу в Институт высоких температур АН СССР (ИВТАН). К нему благоволит создатель этого института, его директор академик Александр Ефимович (по-видимому, точнее Вольфович) Шейндлин (1916-1995) -- патриарх, заслуг которого перед отечественной и мировой наукой не счесть. В молодости он участвовал в реализации планов ГОЭЛРО. Его работы по энергетике и технической термодинамике можно найти в любом фундаментальном справочнике. Через него Р.З.Сагдеев знакомится с академиком В.А.Кириллиным, ставшим в 50-70 гг. завотделом науки ЦК КПСС и зампредом Совмина СССР. Зов власти становится для Сагдеева слаще, чем зов науки.
Свободное копирование
