Глава 17. Космическая рутина (1971-1972)
Не знаю, чем мы с К.П.Флоренским провинились перед господом Богом, но он наслал на нас кару небесную -- истинные бедствия. Таким в нашей жизни в ИКИ стал непримиримый антагонизм с Отделом иконики и космометрии Б.Н.Родионова.
Борис Николаевич Родионов был профессором факультета Аэрофотосъемки МИИГАиКа. Как я уже писал, в мои студенческие годы им в Институте по праву гордились. Видный специалист по аэрофотосъемочной аппаратуре, он создал в МИИГАиКе прекрасную проблемную лабораторию. Молодой ректор В.Д.Большаков потребовал ввести в руководство модной космической тематикой себя самого. Родионов уклонился. Большаков скручивал в бараний рог и не таких. Помните, он сжил со света все прежнее руководство Института -- профессоров П.С.Закатова, А.А.Изотова, Г.В.Багратуни. Вышвырнул он на улицу и Б.Н.Родионова со товарищи.
Правдами или неправдами, Родионову удалось ударить по рукам с Ю.К.Ходаревым, что все ведущие сотрудники его лаборатории во главе с ним самим переходят на правах отдела в ИКИ. В пику Большакову почти все они получали повышения в зарплате и стали начальниками секторов и лабораторий. Предстояло набрать сотрудников этих дутых секторов и лабораторий, но свободных ставок в ИКИ больше не предвиделось. Оставался традиционный путь -- подмять под себя уже числившихся в ИКИ научных сотрудников, и родионовцы положили глаз на нас. Тем более, что Родионов по отношению ко мне рассматривал себя старшим товарищем по МИИГАиКу.
Между тем, В.Д.Большаков в МИИГАиКе, воспользовавшись положениями договора с фирмой Королева, присвоил родионовские разработки и сохранил за МИИГАиКом его тематику. Родионов в ИКИ оказался гол как сокол. Тематику, которой так долго занимался, он уже вернуть не мог.
Тогда Родионов стал доводить до всеобщего сведения, что весь материальный мир сводится к его трехмерному отображению, а это -- задача съемки. Он высокопарно назвал свое подразделение в ИКИ Отделом космической иконики и космометрии (т.е. отделом по всяческого рода изображениям и их измерениям), особенно напирая на свое первенство в области исследований Луны и планет. Десятки раз мы с Флоренским встречались с Б.Н.Родионовым в надежде преодолеть разногласия и достойно поделить тематику. Но это категорически не устраивало ряд его сотрудников, и всякий раз мы терпели фиаско. Особенно усердствовал в конфронтации Борис Викторович Непоклонов. Он был ярким человеком и нелегко было вставать препятствием на его пути. О нем любил писать журналист газеты "Правда", писатель и драматург В.С.Губарев.
Работая еще в МИИГАиКе, Б.В.Непоклонов юстировал съемочную аппаратуру лунохода и, на безрыбье, тихонько выбрался на роль его навигатора. Отдела Флоренского в ИКИ тогда еще не было и в помине. Но с рождением ИКИ все такого рода функции естественным образом отошли к Отделу Флоренского с его специалистами-"лунологами". Для нас это были совершенно ясные задачи, в то время как Борис Непоклонов, честно сказать, на роль навигатора лунохода никак не тянул. Аэросъемщик, он не знал ни геологии, ни астрономии, ни физики, ни химии Луны. Но отличался редкостным краснобайством, апломбом, и уступать завоеванные позиции, разумеется, не желал. Помимо всего прочего, мы-то проектировщиков лунохода поправляли и с ними регулярно спорили, в то время как Борис к ним ластился, во всем поддакивал и подпевал. Он добровольно присвоил себе соглашательскую миссию защитника инженеров-разработчиков от "привередлевых" нападок "лунологов".
Ни Флоренский, ни я не желали конфликтов и бессодержательной борьбы с Б.Н.Родионовым и его креатурами, которая наносила непоправимый ущерб престижу обеих противоборствующих сторон. Но противники не оставляли нам выбора, ибо отступление означало, что наши ребята -- рядовые научные работники (заведующим был один Флоренский) -- должны пойти в услужение родионовским "столоначальникам" -- заведующим секторами и лабораториями. Поскольку за Флоренским стоял несокрушимый вице-президент Академии А.П.Виноградов, одолеть нас Родионов не мог. А мы не могли ослабить его поддержку внутри ИКИ со стороны Ю.К.Ходарева. Так бесплодно и бодались.
Как и следовало ожидать, кончилось все плохо, но уже после прихода нового директора ИКИ в 1973 г. А пока суд да дело весь Отдел Флоренского был по горло занят бабакинскими автоматическими межпланетными станциями.
Лунный грунт с "Луны-16" был помещен в вакуумную приемную лабораторию в здании ГЕОХИ. Первичной обработкой занимался наш человек -- Андрей Валерьевич Иванов (давний сотрудник Флоренского еще по ГЕОХИ). Участвовала в работе с грунтом О.Д.Родэ. Иванов потом долго развозил лунный грунт по выставкам всего мира.
Свободное копирование
