Глава 13. Водораздел судьбы: Королевский астроном
Итак, свершилось. В декабре 1964 г. в возрасте 27 лет я успешно окончил очную аспирантуру по кафедре астрономии МИИГАиКа. В диссертации по наблюдениям вариаций географической широты на московском зенит-телескопе ЗТЛ-180 давно поставлена последняя точка, она многократно обсуждена, тщательно вылизана, набело перепечатана и принята к защите на соискание ученой степени кандидата физико-математических наук в ГАИШе, т.е., проще сказать, на Физическом факультете Московского университета.
По настоянию научного шефа В.В.Подобеда все сделано на высшем уровне: оппоненты подысканы бескомпромиссные и безупречно сверхвесомые. Первый -- Евгений Павлович Федоров (1909--1986), академик Украинской академии наук, директор Главной Астрономической обсерватории Академии наук Украины, мировой авторитет именно по теме моей диссертации (наблюдения изменения широты). Второй -- Иван Федотович Корбут (1912-1995), широтник из Пулковской обсерватории, лютый ненавистник конкурентов -- широтников ГАИШа, сам наблюдатель на зенит-телескопе. Определенный риск получения от них неблагоприятных отзывов существовал, но объективность и критичность каждого стояла для Ученого совета ГАИШа вне подозрений.
Подобед осторожничал и перестраховывался. Поскольку я не был выпускником ГАИШа, в совете не должно было возникнуть ни малейшей тени сомнений в достоинствах диссертации. Как показали дальнейшие события, Подобед оказался провидцем и его административное чутье сыграло решающую роль в конечном успехе. Он не даром прошел школу научных интриг будучи успешным заместителем директора ГАИШа (тогда -- Б.В.Кукаркина) по научной работе с 1952 по 1957 гг. Любил Подобед скоморошничать по поводу своего воинского звания -- "рядовой необученный". Но по части научных интриг он вполне тянул на генерал-полковника, если не на генерала армии. Превосходил его в ГАИШе только Ю.Н.Липский, про большинство же сотрудников можно было только выразиться "святая простота".
В семье внешне всё как будто гладко. Жена Ирина -- очная студентка теоретико-композиторского факультета Московской Консерватории. Трехлетний сын Кирилл растет, главным образом, на попечении двух бабушек. Но беспардонное вмешательство свежеиспеченного ректора МИИГАиКа В.Д.Большакова в мою судьбу спутало все карты. Работы нет. Внезапное смещение Хрущева 14 октября 1964 г. положило конец "хрущевской оттепели", а с нею окончательно погребло надежды найти в Москве стоящую и интересную научную работу. Второй раз в жизни после школы я оказался загнанным в безысходный тупик.
Десятки попыток были сделаны как самостоятельно, так и через знакомых, чтобы подыскать хоть какую-нибудь работу. Специалисты моего профиля были нужны повсюду, но как только доходило до отдела кадров, а те спрашивали фамилию, то тут же теряли к моей персоне всяческий интерес: "Приходите позже" или "Мы вам перезвоним".
Помощь пришла оттуда, откуда ее вовсе не ждал. Я уже рассказывал, как в интересах их отдела Ю.П.Псковский (1926-2004) умело уговорил Ю.Н.Липского жалостливо просить лично С.П.Королева о трудоустройстве беспартийного еврея в его конструкторском бюро. Сказано -- сделано. Липский открытым текстом назвал причины своей просьбы: невозможность взять на работу в МГУ.
Королев в письменном виде приказал отделу кадров своего предприятия ЦКБЭМ (Центральное конструкторское бюро экспериментального машиностроения МОМ -- Министерства общего машиностроения СССР, ранее Особое конструкторское бюро ОКБ-1 или же почтовый ящик 651) оформить А.А.Гурштейну допуск к совсекретным работам (вторая форма) и зачислить старшим инженером в проектный отдел No 93, где заведующим был асс ракетно-космической техники Иван Савельевич Прудников (род. в 1919.). Курировать мою судьбу на фирме должен был первый зам. Королева Константин Давыдович Бушуев (1914-1978), будущий руководитель международного проекта "Союз-Аполлон".
Свободное копирование
