По поводу защиты диссертации Подобед серьезно предостерег меня. Шеф сказал: "Легче всего защищать в МИИГАиКе (это было до прихода к власти Большакова). Но там вы станете кандидатом технических наук. Знаете, как у нас тут говорят -- тех (читай, несерьезных) -- наук. Это клеймо на всю жизнь, которое не смоешь. При защите в ГАИШе вы станете кандидатом физико-математических наук. Но есть риск. Диссертации, защищенные в ГАИШе, утверждаются высшим советом -- ученым советом Физического факультета. Вообще-то это пустая формальность, но Физфак не любит еврейских фамилий. Сегодня это самый трудный факультет в Университете. Физики с подобными фамилиями защищают диссертации, где угодно, но на Физфак не ходят. У астрономов же выбора нет, астрономический совет по защитам в Москве один. Прецеденты бывали. Я вам ничего не советую, а только объективно объясняю. Выбор ваш -- рисковать или не рисковать".
Суждение Подобеда о Физфаке не было субъективным. Противостояние физиков с Физфака МГУ и Академии наук стало со временем притчей во языцех. Сегодня этому противостоянию посвящена большая историко-научная литература.
Я решился пойти на риск и представил диссертацию в Ученый совет ГАИШа. Очередь была невелика. Защита была назначена на февраль 1965 г.
Незадолго перед защитой судьба прибила меня к Отделу физики Луны и планет ГАИШа, возглавляемому Юрием Наумовичем Липским -- фаворитом всесильного Главного Конструктора советской космонавтики С.П.Королева. Я не был очевидцем их знакомства и начала дружбы, поэтому детали могут оказаться не абсолютно точными. Я лишь пересказываю байки сослуживцев. Однако история в целом поучительна, и я обязан ею поделиться. Ручаюсь за ее достоверность в главных чертах.
В 1950 г. студент третьего курса Механико-математического факультета МГУ Сева Егоров (совместно с аспирантом Т.М.Энеевым) организовали кружок по космонавтике. В 1953 г. кружок перерос в семинар по механике космического полета, который с разными соруководителями почти полвека возглавлял В.А.Егоров (1930-2001). Он был первым, кто провел теоретические исследования пространственной задачи достижения Луны (попадания и облета), обобщив их в своей дипломной работе. (За продолжение этих работ в 1962 г. Всеволод Александрович Егоров получил Ленинскую премию; его направляли для зачисления в отряд гражданских космонавтов).
Кстати, именно кафедра, на которой вырос В.А.Егоров, стала главным поставщиком кадров для будущего прославленного "келдышатника" -- Института прикладной математики АН СССР. Из числа сотрудников и студентов этой кафедры вышли многие ведущие баллистики института Келдыша -- Дмитрий Евгеньевич Охоцимский, Тимур Магометович Энеев, Михаил Львович Лидов (с последним нас связывали узы дружбы и добрососедства -- одно время мы жили недалеко друг от друга на Юго-Западе), Владимир Васильевич Белецкий.
Свободное копирование
