ПАРИ…
Самый ближайший к нашему жилому городку гаштет находился совсем рядом с КПП. В свободное от службы время многие офицеры заходили в этот гаштет освежиться пивом. Хозяином гаштета был немолодой немец с уже заметным пивным животом. Он был приветлив, добродушен, хорошо владел русским языком, был интересным собеседником. Но все наши офицеры догадывались, что владелец, он же бармен, был сотрудником Штази – Государственной Службы Безопасности Восточной Германии, ГДР, которая работала в тесном контакте с нашим Комитетом Госбезопасности. Обе эти службы просто не позволили бы какому-нибудь случайному человеку открыть гаштет в непосредственной близости от воинской части, понимая, что его посетителями обязательно будут советские офицеры – носители государственных секретов. Памятуя об этом все наши, посещая гаштет, старались в беседах никогда не затрагивать служебную тему.
Однажды отец вернулся домой веселый и с порога попросил маму заварить дома горчицу. Мама умела правильно ее заваривать в соответствии с рецептом, полученном от сослуживцев в еще первые послевоенные годы. Припоминаю, что она в граненом стакане соединила сухую горчицу, уксус, сахар, соль, растительное масло, тщательно перемешала и залила горячей водой. Так как в те времена крышек пластиковых не было, мама воспользовалась старым народным способом – отрезала горбушку от принесенного со склада хлебного «кирпичика» и плотно прижав ее к стеклу накрыла сверху стакан. Потом поставила стакан в укромное место, прикрыв его отцовской меховой летной курткой. И пошел процесс созревания…
Отец рассказал, зачем ему понадобилась горчица. В гаштете возник спор. Один из наших офицеров спросил бармена, нет ли у него более острой приправы к сосискам, чем немецкая горчица. Немец пожал плечами: – У нас всегда и везде такая, традиционная. – Офицер, разгоряченный пивом, констатировал: – Да, хлипкий вы народ, немцы, как ваша кисло-сладкая горчица. И даже такую слабую вы и то по чуть-чуть мажете. Хотя ее можно ложками есть. – Бармен улыбнулся: – Могу и не по чуть-чуть… – Он достал из-за стойки бара чистую чайную ложку, зачерпнул горчицу из баночки и отправил ее в рот. Проглотил и не поморщился! – Ну ты герой! Может ты и нашу, русскую, ложкой сможешь? Немец, подзадоренный спором и желанием постоять за честь нации, ответил: – А что? И смогу! – Он опять улыбнулся. – После вас… – Давай на спор! На ящик пива! – Бармен и наш офицер ударили по рукам…
В назначенный день и время в гаштете собрались все, кто были свидетелями спора и заключенного пари. Все первым делом заказали пиво и сосиски с капустой. Немецкую горчицу никто не брал. Все тянулись к принесенному отцом стакану, черпали из него и ложили на свои тарелки по пол чайной ложки нашей душистой ароматной и, конечно, очень острой горчицы. Затем приступили к трапезе. Сосиски с нашей горчицей шли на ура. Со всех сторон раздавались одобрительные и даже восхищенные слова в ее адрес. Бармен внимательно наблюдал за происходящим. Видно, что он боялся какого-либо подвоха с нашей стороны. Но видя, как быстро исчезают сосиски под русскую горчицу – успокоился. Пришло время выяснить отношения, по существу.
Наш главный спорщик взял в руку ложку, зачерпнул ею горчицу, ножом срезал обратно в стакан выступающую над ложкой горку, набрал побольше воздуха в легкие и проглотил горчицу. Затем он быстро выдохнул и сделал несколько глотков пива. Лицо было напряженным, по щекам текли слезы… Пришла очередь камрада… Бармен вышел из-за стойки со своей ложкой, подошел к столу и тоже зачерпнул из стакана горчицу. Над краем его ложки возвышалась небольшая горка. После некоторого раздумья немец не стал ее снимать… Оглядев застывших в ожидании присутствующих, он также набрал в легкие воздуха и решительно отправил горчицу в свой организм. Очевидно, он не сразу и не все проглотил. Организм был в шоке, вернее в ступоре. Наши протягивали бармену кто стакан с водой, кто кружку пива… Он стоял с выпученными глазами, с открытым ртом, но дышать не мог. Лицо было сначала багровым, а потом стало менять свой цвет на белый, зелёный, синий… И он рухнул на пол, потеряв сознание. Все наши перепугались – а вдруг умрет. А это скандал, международный… Начали приводить немца в чувство… Откачали! Слава Богу, ожил!
Все посчитали, что спор закончился боевой ничьёй. Проигравших не было. Потом все поднимали тосты за дружбу между народами. Наши угощали бармена сосисками, и он осторожненько и полегонечку макал ими в ту же самую острую горчицу и пережевывая показывал большой палец вверх. Понравилось!
Свободное копирование
