V. Гл-20. Полигон Ашулук
Я дежурил, а в это время шло «бурное» партсобрание по выборам делегатов на партконференцию по выборам делегата на съезд. Собрание шло шесть часов. Страсти накалились. И выбрали Грищенко, Петра Васильевича, нашего штатного РП. Полковник Кравцов был у нас в Дежурном Звене, играли с ним в биллиард, посмеялся над нашими «выборами» и сказал, что делегатом на съезд от нашей Армии будет генерал Литвинов, зам Главкома ПВО.
28 апреля 1990 года я участвовал в 52-ой Гудаутской районной партконференции. Всё было «мило» - все выступающие ратовали за интернационализм, дружбу между народами, нерушимость Союза, преданность КПСС и даже преданность ЦК КПСС. Чувствуется, что местные партийные боссы всё ещё крепко держат здесь власть. Всё шло по хорошо отработанному сценарию – 40 человек в Президиуме, состав которого отпечатан заранее. Живо выступала одна абхазка – учительница по имени Фериде, как героиня фильма «Королёк – птичка певчая». Она предложила не бойкотировать 28-ой съезд Компартии Грузии, а наоборот всё там высказать. Здесь было видно, что Сухумский обком КПСС не пользуется ни авторитетом, ни доверием, его скорее всего считают прогрузинским, а точнее – протбилисским. От нашего гарнизона выбрали начальника политотдела Порваткина делегатом на 28-ой съезд Компартии Грузии. Конечно же, и он и командир полка Игнатов сидели в президиуме Партконференции. По старой и доброй традиции, в кулуарах для президиума был накрыт стол. Так мы дважды участвовали в процессе избрания делегата на 28-ой съезд КПСС у себя по «военной линии» и на конференции Гудаутского района.
Вчера узнал, что исключили из КПСС майора Лопатина, депутата Верховного Совета. Лично для меня тот факт, что майор, а не маршал – председатель комиссии по военной реформе было какой-то гарантией Перестройки в Армии, а теперь???
Узнал сегодня, что мой однокашник Петя Морозов разбился на машине. Лежит дома с сотрясением мозга, разбито всё лицо.
Замучили уже нас «помощники» - вот и сегодня перед полётами устроили строевой смотр. Работаем без выходных. В среде технического состава «брожения» - наш эскадрильский инженер Шляма не хочет заниматься солдатами, говорит, что его дело это самолёты и только. В итоге задержали Шляме звание майора. Комэск Сальников «строит» за что-то техника Семченкова, обещает ему «Магадан, а не Киев», куда тот собрался переводиться.
Пятнадцатого мая летим в Астрахань - очередные пуски ракет на полигоне Ашулук. Не просто очередные пуски – всё это на фоне проверки полка комиссией ГИМО (Главная Инспекция Министерства Обороны).
Приехали наши «делегаты» с дивизионной партконференции, рассказывают, что ни в какие «застойные» годы не было таких партконференций. Да это и можно понять – сейчас «политрабочие» тщательно разрабатывают сценарий конференции, готовят скрупулёзно, заранее обрабатывают людей. Сценарий, как рассказывают, был выдержан идеально. В результате, как и говорил тот полковник, делегатом на 28-ой съезд «избрали» генерала Литвинова.
15-го улетели в Астрахань и там началось. Свободного времени не было вообще, поселили лётчиков в старую гостиницу в комнаты по восемь человек, кругом грязища, туалет страшный, вода не всегда. Тех состав вообще поселили в заброшенную казарму без кроватей на пол. Это всё потому, что на полигон прибыли очередные «демократы» - поляки. Их офицеров поселили в новую гостиницу, поэтому нас - в старую. Солдат-поляков поселили в нормальную казарму, а наших техников в заброшенную казарму. Это куда же, интересно тогда поселили наших солдат? Если продолжить логическую цепочку, то – в чистое поле…
Спим по шесть часов, остальное время – занятия. Периодически к нашим техникам и лётчиком заходят польские офицеры – предлагают купить разный «демократический товар» – косметику, колготки. Я и раньше слышал о коммерческой жилке польских вояк, но как-то не верилось, а тут увидел собственными глазами и услышал собственными ушами.
С утра устроили инспекторские полёты, ходил по полигону за цель, видимо этим демократам - на высоте 3000 м почти два часа. После обеда – отражение налёта в стратосфере. Тоже мотались около двух часов. Мы пошли звеном, перехватили четыре групповые цели, все на большой высоте. В эту ночь спали пять часов, с утра стрельбы. Генерал Кузьмин объявил - полетят стрелять по РУМ не те, кто готовился, а те, кого он назначит. Первой пошла наша с Климом пара. РУМка была на высоте 12500 м, первым на поражение пошёл Клим, а я стал в вираж, но мне не пришлось пускать ракету. Клим сбил мишень с первого захода. Так же отработали и другие пары – сбивали ведущие, ведомым не доставалось. Подняли ещё две пары по ПМ, отработали тоже ведущие. К тому же по РУМке отработал и сбил её ещё и Миша Ахмеров, его подняли с БД из Гудауты.
После этого собирались лететь в Гудауту, но переиграли – полетим завтра. Появилось какое-то свободное время. Техники наши у местных техников на спирт выменяли чёрную икру, получилось по литровой банке «на брата». Домой летим завтра, вечером скромно посидели за столом – надо же «оценить» икру.
С утра погода резко испортилась. Сходили на завтрак и снова в казарму – льёт дождь. Кто играет в карты, кто «козла забивает». Доктор наш жалуется, что обещал ему местный коллега икры, а сам пропал. Кто-то «сжалился» над эскулапом и дал координаты одного местного товарища, у которого можно выменять икру. Доктор ушёл. Вскоре приходит радостный:
- Получилось! Спасибо, мужики, выручили. Давайте, я вам «медицинского» налью, по пять капель. Всё равно никуда не летите.
Мы отказываться не стали, тем более доктор предлагает. Обед ждать не стали. К тому же, доктор больше «пяти капель» и не наливал.
Возвращаемся с обеда и вдруг замечаем, что погода как-то улучшается – облачность растягивает, дождя нет, уже кое-где и солнышко проглядывает. Тут и команда поступила – лётному составу «с вещами» прибыть в класс предполётных указаний. Собираемся и двигаем в этот класс. Зам командира полка Батов, а он у нас сейчас старший авиационный начальник всей нашей «команды», обсуждает с метеорологом обстановку и, чувствуется, с намерением лететь сегодня. Собрались все лётчики, Батов окинул всех взглядом, посчитал и спросил:
- Готовы лететь сегодня?
Мы дружно ответили, что – «всегда готовы».
- Тогда проходим доктора и готовимся, погода улучшается.
Когда «проходить» доктора дошла очередь до тех, кого он «угощал», тот сказал:
- Я сейчас.
И куда-то из своего кабинета убежал. Вскоре стали слышаться громкие голоса Батова и доктора.
Батов: - Почему эти лётчики не могут лететь?
Доктор: - Они сегодня выпили.
Батов: - Не могли лётчики пить сегодня!
Доктор: - Я точно знаю, что пили!
Батов: - Откуда?
Доктор: - Я видел.
Батов: - Тебе померещилось.
Доктор: - Не померещилось, я сам с ними выпил.
Батов: - А, так это ты организовал распитие спиртных напитков и хотел сорвать перелёт?
Доктор: - Нет! Нет! Мне померещилось!
На этом диалог прекратился, прибежал красный доктор и, как ни в чём не бывало, продолжил предполётный осмотр лётного состава.
Погода совсем «распогодилась». Светит солнце, техсостав готовит самолёты. Часть лётчиков и Батов в том числе, сидят в курилке. Со стоянки идёт инженер эскадрильи Горин, в руках что-то несёт. Как-то неуверенно подходит к Батову и тихим голосом произносит:
- Товарищ подполковник, вот, что осталось от Коврижного.
Коврижных, это лётчик со второй эскадрильи. И протягивает синий мешок из-под ЗШ (Защитный Шлем) Батову. Тот не понял:
- Что? Что?
- Всё, что осталось…
Батов медленно белеет:
- Показывай.
Горин достаёт из мешка смятый в лепёшку ЗШ, на котором написано – «КОВРИЖНЫХ».
- ТЗ (Топливо-Заправщик) наехал.
По лицу Батова видно, что одна красочная картинка произошедшего в его воображения сменилась на другую. Цвет лица с мертвенно белого сменился на злобно-пунцовый.
- Горин, твою мать! Я щас накачу стакан, а ты, с-сука, полетишь вместо меня! Шагом марш! Готовить самолёты!
- Есть! Так точно!
Горин оставил несчастный ЗШ в курилке и побежал на стоянку. Тут подходит Коврижных и спрашивает:
- Мужики! Мой ЗШ не видели?
Батов молча курит. Видно, что его попустило. Лётчики без слов кивают на то, что осталось от «перееханного» ЗШ…
Юдин при выруливании «уронил» с седьмой точки малую ракету – зацепил за АПА. Ракету быстро и молча спрятали, самолёт вернули на ЦЗ. Осмотрели пилон. Всё нормально. Юдин вырулил повторно. Потихоньку, без суеты перелетели в Гудауту.
Свободное копирование
