V. Гл-14. Перегон 3
Встретили новый 1988 год, напраздновались и наотдыхались. Пора и честь знать. Приступаем к регулярным полётам. У нас теперь куча своих самолётов. Погода разная - и простая, и сложная. Можно двигаться по Программе освоения Су-27. Толком парой я на Су-27 ещё и не летал, а тут, в соответствие с Программой, планируют мне сразу парой на сверхзвук и набор потолка. И оказалось, что никаких проблем. Парой летать на Су-27 одно удовольствие – у движков отличная приёмистость, «тормоза» работают исправно. Не то, что на Як-28. Там пока разгонишься, чтобы догнать ведущего, вспотеешь. А когда пристраиваешься – тормозить нечем. На Су-27 шикарный тормозной щиток за кабиной лётчика, срабатывает почти мгновенно. Тормозит так, что на плечевых ремнях зависаешь. А учитывая мгновенную реакцию самолёта на отклонение рулей, групповые полёты вообще не представляют сложности. Даже на потолке, на сверхзвуке держать строй не проблема. В январе летали почти всё - малую высоту и потолки, зоны и перехваты, парой и одиночно, в простых условиях и при «минимуме». Но, пока только днём!
В начале февраля заканчиваю дневную Программу, выполняю зачётный полёт, и перехожу к ночи. Три полёта на Як-28У ночью и готов допуск к полётам на Су-27 ночью. «Красиво» и быстро. Делаю один круг ночью и дальше зоны, маршруты, перехваты и всё остальное. Как говорил мой инструктор в училище – «Что такое «ночь»? Да ничего особенного - всё так же как и днём, только ни хрена не видно!» Золотые слова! Летаем интенсивно – за неполных две недели февраля налетал 10 часов.
Но, - «хорошего помаленьку». Снова летим в Комсомольск за самолётами и, как всегда, вначале в Клин. Нам повезло – с «оказией» был Ил-76. Везёт на Камчатку «УАЗики» и забросит нас в Комсомольск. Первый раз летим на Ил-76. Летим практически без промежуточных посадок – до Хабаровска, посадка на «10 Участке». Дело в том, в Комсомольске для Ила не будет заправки. Сядет на «10-ом Участке», заправится, забросит нас на завод и полетит себе дальше в Елизово.
После взлёта полез посмотреть кабину пилотов, именно полез, потому, что по вертикальной лесенке «лез» на второй этаж. Разве это кабина? Это комната. Впереди приборная панель у длинного «окошка», как «два тополя на Плющихе», стоят два небольших кресла, между ними «пульт-тумбочка». На этом пульте шахматная доска и «господа – пилоты» сражаются. А кто летит? А летит штурман. Вот кто пахарь. Протиснулся к нему на первый этаж и с интересом наблюдал за ним. Летели всю ночь и всю ночь он «пахал» в своём стеклянном носу. Ведёт радиообмен, следит за маршрутом, корректирует его через автопилот, или как он там у них называется. Вносит координаты в свой штурманский «компутер», больше похожий на пианино. Запрашивает погоду по маршруту. Тут же листает кучу сборников, уже готовит следующий маршрут. А лётчики «дрыхнут» - и командир и второй пилот. Я проверял. У них там полумрак, можно подумать – «ночник горит». И мирно посапывают.
В грузовой кабине, которая заполнена, привязанными к полу, УАЗиками, тоже полумрак. Лететь долго. Мягких кресел не наблюдается, только обычные «военно-транспортные» откидные сиденья по бортам. Располагаемся внутри УАЗиков. Каждому персональный. Жаль, спальных мест в нём нет. Появилась другая проблема. Такая знакомая на перелётах. Справить «малую нужду», или, как говорят в авиации, – «слить отстой». Ил-76 – самолёт современный, туалет в нём, конечно, есть. Очень даже приличный. Но он закрыт. Банально – на ключ. Экипаж хранит там свои портфели и, наверное, ценные вещи. А что, удобная «кладовка» - закрывается на ключ. Пассажиры бывают разные, за всеми не уследишь. Да ещё этот туалет и убирать надо. А так проблем меньше. Стоит в конце грузовой кабины ведро, как на допотопном Ан-12. Но кто-то из наших придумал для решения проблемы использовать бак УАЗика, тем более их в каждом автомобиле два. За восемь часов полёта не раз пользовались этой «придумкой». Да, добавится проблем у водителей этих УАЗиков на Камчатке.
И вот, уже на снижении на аэродром посадки, штурман осторожно будит командира корабля. Типа – «Не соблаговолите ли произвести посадку?» Тот просыпается, неторопливо вникает в обстановку и где-то, наверное перед Дальним Приводом, берётся за «рога». Ещё немного на Илу «подрабатывает» бортинженер. Он управляет двигателями, следит за ними весь полёт, контролирует работу топливной системы, щёлкает тумблерами топливных насосов, а ещё убирает и выпускает шасси и закрылки. Посадка Ил-76 это, конечно, что-то с чем-то. Подходит этот здоровенный и многотонный, извините, - «сарай» к полосе и, кажется, сейчас долбанётся всей своей «величавостью» о бетон. Ан, нет. В последний момент, словно соло–скрипка в оркестре, вступает в дело командир корабля – плавными и точными движения тех самых «рогов», подводит эту несущуюся в воздушном пространстве махину к ВПП, мягко сажает и уже весь этот «сарай» весело несётся по полосе, задрав хвост и шумно завывая реверсом. Медленно тормозит и важно заруливает на стоянку. Да, и сам Ил и его экипаж заслуживают уважения.
На «10-ом Участке» долго не задержались. Заправились, перекурили и дальше, осталась ерунда, каких-то 300 км. А с Клина до Хабаровска переместились по планете более, чем на 6000 км. Ил-76 высадил нас в Комсомольске и направились мы в такую уже знакомую нам заводскую гостиницу.
Свободное копирование
