На фото: аэр.Гудаута - 09.84г. В Дежурном Звене. Як-28П.
V. Гл-5. Полёты над морем
Лето, жара. На полётах между вылетами ходим на море окунуться. Успеваю и летать и дежурить. Устроили нам командиры «выживание» - выехали на берег моря, доктор прочитал очередную лекцию о самопомощи. Начальник ПДС устроил тренировку по применению спасательных средств. Приводили в действие спасательные жилеты, или как мы их называем – «поплавки». Попробовали, как приводится в действие аварийно-спасательная лодка. Побегали по берегу с аварийными радиостанциями. Потом купались. Короче - совмещали полезное с приятным.
Выполнил шесть контрольных и специальных проверок, летал с командиром полка Ефимовым и с лётчиком-инспектором Чайковым. По Программе положен Зачётный полёт на воздушный бой с посадкой на другом аэродроме. По, уже сложившейся традиции, слетали на аэродром Мерия. В лётной книжке расписал кучу проверок, отправили «бумаги» в «верхний» штаб на Первый класс. Теперь надо ждать. Месяца три, не меньше.
Как-то полетел я днём в ПМУ на спарке контрольный полёт по маршруту на малой и предельно малой высоте. Прошли мы по маршруту на 900 метров, как обычно, совмещено это было с полётом за цель – то есть КП на нас кого-то наводил, отрабатывали перехват на малой высоте. После того как перехватчик по нам отработал, продолжили мы полёт по маршруту, но уже на предельно-малой высоте. Надо сказать, что на предельно - малых высотах летали мы не часто, по Программе и всё. Если полётом на малой высоте считается полёт на высоте ниже 1000 метров, то к полётам на предельно-малой высоте относятся полёты на высоте ниже 200 метров. Инструктором у меня был замкомэск Ероховец. Человек он был своеобразный, но лётчик отличный. И показал он мне в этом полёте такое, чего я не видел никогда раньше и никогда после. Полёты у нас все проходят над морем. Снижаемся мы с малой, так сказать, высоты 900 метров на предельно малую, то есть ниже 200. Пилотирую я, инструктор даёт мне команду:
- Снижайся до ста!
Снижаюсь, погода ПМУ, видимость отличная, слева виднеются Кавказские горы, они сильно выше нас. Всё остальное – море, вода. При спокойном море, без волнения, трудно определяется визуально высота, только по приборам. Занял сто метров, иду в горизонте, скорость 600. Ероховец берёт управление на себя и начинает снижаться дальше. Высотомер может врать, смотрю на радиовысотомер, тот показывает точно. Вот уже 60 метров, продолжаем снижаться. Горы где-то вверху слева, вокруг одна вода. Снижаемся дальше, замигала красная лампочка «Опасная высота» и в шлемофоне звучит тревожный сигнал, он срабатывает от радиовысотомера на 50 метрах. Продолжаем снижаться, Стрелка барометрического высотомера упёрлась в ноль и стремиться ниже, но некуда. Стрелка радиовысотомера, подёргиваясь, медленно, но уверенно движется вниз. Показывает 30 метров, потом 20. Дальше на приборы уже не смотрю. За кабиной наблюдаю странное зрелище - вода всё ближе и ближе, различаются мелкие барашки на море, а вокруг по горизонту, куда ни глянь, вижу собственными глазами удивительную и нереальную картину - уровень моря выше нас! Мы как будто находимся на дне чаши диаметром в несколько километров, по крайней мере, мне так казалось. Слева, справа, впереди – всюду была вода, и я видел удаляющиеся и поднимающиеся закруглённые стенки водяной чаши. И эта чаша перемещается вместе с нами. Как будто мы выдавливаем воду. Трудно было верить собственным глазам, но приходилось. Впечатление непередаваемое. Недолго длился этот полёт, инструктор набрал метров сто и отдал мне управление. Дальше я продолжал лететь по маршруту в сторону аэродрома на высоте 100 метров, и никакой чаши уже не было и в помине.
Начальником ПДС у нас сейчас капитан Бирюков – чистый парашютист, не лётчик. Обычно на должности начальника ПДС стоят лётчики, но нам прислали опытного, можно сказать, именитого парашютиста. У него несколько тысяч прыжков. Теперь в Гудауте частенько устраивают различные сборы парашютистов. То сборная ВВС, то ПДСники прыгают. Понятное дело – подобные сборы интереснее проводить на берегу Чёрного моря, чем в каком другом месте. Несколько человек с нашего полка, любители попрыгать с парашютом, тоже участвуют в этих сборах, в том числе и я. Из лётчиков таких любителей набралось немного – я, Шура Хлыстов и Петя Васильев. Несколько человек набралось и из наших техников.
Аэродром наш не очень приспособлен для приземления парашютистов – мягкого грунта, травы, что так любят парашютисты, на аэродроме мало. В основном или бетон или заросли ежевики. Вокруг аэродрома виноградники с частоколом бетонных столбиков. Тоже не очень подходяще. К тому же хватает всяких других сюрпризов, вроде антенн РЛС или высотомера. Многие парашютисты испытали на себе все эти прелести. С особым удовольствием проходили прыжки на воду. Прыгали в одних плавках и даже босиком. Но, не дай бог, промазать и не приводниться в воду ближе к берегу, а приземлиться на берегу на гальку. Или ещё «круче» - в ежевику. Был у нас такой парашютист-любитель техник Петухов, который, желая приводниться ближе к берегу, по «закону бутерброда», попал на берег в самую середину зарослей ежевики. Долго разносились по аэродрому вопли «счастливого» парашютиста. Вначале прыгали с Ми-8, потом пришёл Ми-6. Помещались в нём за раз все парашютисты, что были в наличии. До отказа, как это бывает с Ми-8, его ни разу не «забивали». Интересно, сколько человек там может поместиться?!
В августе дежурю больше, чем летаю. Жена в Запорожье должна родить. Толком по телефону связи нет. Отпросился съездить в Запорожье. Полетел из Адлера. Пару дней прождал, а Вита рожать не собирается. Ждать не могу. Отвёл её утром в понедельник 20-го в роддом. 20-го и родила дочку Юлю. Надо было отвести раньше.
Успешно сочетаю полёты и дежурство. 11 сентября поднимали из ДС. Ничего особенного – контрольная цель. «Проболтался» в воздухе чуть больше часа. Интересно, что в этот же день, ровно десять лет назад я вылетел самостоятельно на Л-29! Заполнил лётную книжку за сентябрь и подвёл своеобразный итог – налетал я за десять лет 705 часов, выполнил 1205 полётов.
Решили с Петей Васильевым строить гаражи. Место есть – возле северного КПП. Там на обрыве возле речки уже стоят три штуки. Присоседимся. Тем более, что наш начфиз уже начал там строить гараж под свой «Москвич». Присоединяться будем уже к его гаражу. Договорились в ОБАТО с одним прапорщиком, он нам привёз кирпичи-блоки. В ОБС РТО «нашёлся» сухой раствор для кладки. Что-то там заплатили расторопным прапорщикам и приступили с Петей к строительству. В основном использовали свободное время после ночной «дежурки». Кладку стен закончили быстро, особых проблем не было – меси раствор, клади кирпич!
Крышу решили делать из бетонных плит. В городе строится высотная гостиница. Строится давно и как-то вяло. По плану там вроде 18 этажей должно быть, но пока вывели то ли семь, то ли восемь. Вокруг неё лежат кучи разных бетонных конструкций, в том числе и плиты перекрытия. Видел там шикарные плиты метра по два шириной. Поедем туда, будем договариваться. Знаю, что плиты там можно купить – работает там жена одного нашего лётчика, рассказывает, что периодически обновляет список бетонных плит и заказывает недостающие. Плиты со стройки регулярно «пропадают». Поехали с Петей на эту стройку, нашли какого-то прораба. Договорились без проблем за приемлемые деньги за три плиты размером шесть на два. Как раз размер крыши наших с Петей гаражей.
В оговоренный день, взяв в ОБС РТО бортовой КрАЗ, приехали на стройку забирать плиты. Нашли прораба, тот показал, куда поставить машину для погрузки, и пошёл за крановщиком. Приводит вскоре неказистого мужичка, весёлого и нетрезвого. Мы немного опешили. Кран, между прочим, не простой – высоченный, рассчитанный на те самые 18 этажей. К тому же, на уровне примерно шестого этажа, кран присоединён к уже построенной части здания. Ну, совсем непростой кран, а тут пьяный крановщик. Видя наше замешательство, прораб говорит:
- Вы не волнуйтесь, крановщик у нас надёжный, всё будет нормально.
И полез этот крановщик в свою кабину, чёрт знает на какой высоте. Подошёл ещё один мужичок, такого же, как и крановщик, состояния. Залез на штабель бетонных плит и стал цеплять троса с опустившегося крюка к плите. Крюк здоровенный, висит на тросе метров пятьдесят длиной, раскачивается. Ничего, справился мужичок, зацепил. Поплыла плита вверх, потом к нашему КрАЗу. Удивительно, как с такой большой высоты этот нетрезвый крановщик собирается умастить плиту в кузов. Плита на тросе грозно раскачивается, медленно приближаясь к кузову. По пути всей длиной плиты бьёт вагончик-бытовку, та подпрыгивает, передвигается на полметра в сторону, но выдерживает удар. Вот плита уже раскачивается над кузовом. Размер кузова чуть больше плиты. Неужели эта плита попадёт туда? Плита раскачивается влево – вправо и вперёд – назад, и ещё крутится на длинном тросе. И вот, в какой-то момент, крановщик резко опускает плиту. Ну, всё, думаю – борта кузова разлетятся в щепки! Ан, нет! Произошло чудо – плита легла точно в кузов. Удивительно, как с такой высоты, не совсем трезвый крановщик умудрился раскачивающуюся плиту уложить так точно? Просто Мастер! Кладём на плиту бруски для прокладки и ждём следующую. Обстановка нервная. Опять таким же «макаром», но без цепляния бытовки, ложится точно на своё место и вторая плита. Удивительно! Неужели и третья ляжет как надо? Так и произошло! Вот, что значит – Мастер! Вскоре эти плиты покоились на наших гаражах.
Ровно через месяц снова 11-го числа вылетал из ДС. Получилось «дежурство в воздухе» - просто ходил «галсами» минут сорок вдоль турецкого берега на шести тысячах. Снова сочетаю дежурство и полёты. Летаем в основном групповую слётанность – парой и звеном. Звеном на перехват.
Получил допуск к облётам самолётов после регламентных работ в ТЭЧ. Ещё получил допуск к облёту РТО и светотехнического оборудования аэродрома. Снова пришло пополнение молодых лётчиков, выпускников, на этот раз Харьковского училища. Блин, будто кто-то «коллекцию» собирает – каждый год из разных училищ. Со мной в одном звене – Саня Герасимович. Весёлый круглолицый белорус. В полку не хватает лётчиков – операторов. Командиры нашли «выход» – сажают молодых лётчиков в заднюю кабину лётчиками-операторами. Обещают, что это временно. Сколько им придётся там «сидеть», пока переведут в переднюю, - неизвестно.
Свободное копирование
