Я не единожды убеждался, сколь многое в России зависит от режима. Изменяется политическая обстановка, и люди меняются. Вернее, основное в человеке остается прежним. Но проявляются скрытые до поры свойства. И хорошие, и плохие.
Мы еще жили в коммуналке, когда соседи накатали на нас очередную жалобу. Очень им наша собака не нравилась. Есть такие люди ненавидящие собак. Хотя Джон поводов не давал. Соседи вздорные, склочные, с претензиями и явным антисемитским душком. Я поставил их на место. Вот они и выбрали собаку мишенью для жалоб.
Прихожу разбираться в городской ОВД и попадаю к знакомому Б. Я еще его собаку лечил. Б. засунул жалобу подальше, поговорили о собаках. «Да, подожди,— говорит, — не уходи. Меня тут просили тебя на минутку задержать. Сейчас приду». Возвращается с Рацыгиным, следователем по первому моему делу. Поздоровались.
— Кирилл, ты уж прости меня за прошлое. Сам понимаешь, я ведь по службе.
— Ладно, Валера, я зла не держу.
— При нашей последней встрече мне показалось иначе.
— Ну, и время было другое, и настроение другое.
Поговорили и распрощались. И менты люди, только работа их портит.
Еще одна иллюстрация. Занятная история произошла в 1993 (?) году. На хлебозаводе работал хамоватый грузчик, косил на сдвинутого. Мол, ему все по…, у него и справка есть. Как-то раз попробовал передо мной получить деньги в кассе без очереди. Я его осадил. Он с угрозами.
— Пойдем, разберемся!
— Заходи в котельную, разберемся!
Парень всё же не дурак, в котельную не поперся, но злобу затаил. Вот привозит соль в котельную, разгружает в ящик. Я ему делаю замечание, соль надо из мешков высыпать, а не так бросать. Он на меня с матом, я на него. Тут этот весьма здоровый парень хватается за подвернувшуюся железную трубу. Раз так, выхватываю нож. Я не хотел его убивать. Лишь немного порезал, скорее поцарапал. Вся придурь с грузчика моментально соскочила: бледный, выбежал из котельной. Работаю себе спокойно дальше. Заявляется в котельную опять грузчик с тремя парнями. Манеры у них блатные. Ставят ультиматум: заплатить за нанесенный ущерб, иначе плохо будет. Через три дня обещались зайти.
Типы эти явно с рынка, что рядом с котельной. Грузчик часто на рынке трется, и больно быстро они заявились. Деньги за кровь — не по понятиям. Следовало вооружиться. Вечером рассказал историю Татьяне. Она в панике, но я настаиваю — никому ни слова. Да разве женщина послушается! Тайком позвонила Володе А. У него немалая должность в милиции. Я еще его собаку лечил . Примчался Володя.
— Чем помочь?
— Ничем, сам справлюсь.
Володя внимательно на меня посмотрел:
— Ладно. Но когда ты их положишь, позвони. Приедем и вложим по лому в их коченеющие руки.
На следующий день приехал брат Александр. С бронежилетом и газовым пистолетом. Ну, это оружие оборонительное. На другой день отправился за оружием наступательным. К Александру Васильевичу Грачёву. Он охотник, я еще его собаку лечил, лайку. Хорошим псом был Чук. Александр Васильевич снабдил меня двустволкой 12-го калибра и патронами. Картечь и разрывные пули. Мог бы я еще приобрести в одном месте трофейный «вальтер» в хорошем состоянии. Удобная штука, но две «огнестрельные» статьи в одной жизни — многовато. Как ни важно оружие, информация еще важнее. Следовало выяснить, с кем имею дело. Во-первых, если за ними целая группировка, противостоять ей трудно будет. Во-вторых, если они городские, мне предъявить могут: «Почему конфликт на разборки не вынес, а сразу хлопцев угробил?» Электростальский криминал всегда немного непонятный по вхождению в те или иные круги. Позвонил в Москву Юре, бывалому сидельцу.
— Юра, электростальские сейчас в какой группировке? Или сами по себе?
— С балашихинскими вместе, а что случилось?
— Тут наезд на меня странный.
— Ничего сам не предпринимай, завтра приеду.
Приехал Юра с полномочиями от Гиви К., вора в законе. Встретились в ресторане с местными авторитетами. Свояк Валентин Зверь (Зверев), Толик Л., еще несколько человек. Стали выяснять. Пошли вопросы по пейджингу: «Из наших никто с котельной не конфликтовал? С рынка ребята в разборки ни с кем не вступали?». Приехало еще несколько парней. Вскоре выяснилось: из городской братвы никто о происшедшем не ведает. «Ну и ладно, — говорю, — благодарю за хлопоты. Дальше сам разберусь». Мне помощь предлагают. «Нет-нет, — отказываюсь, — главное, что не наши». Все же ребята настояли съездить домой к грузчику, адрес его я заранее в заводской конторе узнал. Толик поднялся в квартиру. Старуха-мать клянется: сына два дня как дома нет. Юра поехал в Москву, а мы отправились на старое кладбище. Почтили память похороненной там братвы. Ребята меня укоряют: «С такими людьми и в таких местах сидел, а о тебе мало кто знает. И у нас не появляешься». Я объясняю, что за мной чекисты следят, а им такое внимание ни к чему. По дороге домой Толик спрашивает:
— Ты во сколько лет впервые сел?
— В двадцать пять.
— Поздно!
— Лучше поздно, чем никогда!
На прощание дали адрес своего неофициального офиса, приглашали заходить.
От входа в котельную до моего рабочего стола метров десять по узкому коридору. С такого расстояния картечью ногу отстрелишь, если надо — и голову. Рядом со столом шкаф КИПиА, в нем двустволка. Я в бронежилете, за пазухой нож. В столе газовый пистолет. Жду визитеров, и с пятью справлюсь. Смена проходит, другая, никого нет. В бронежилете работать очень неудобно, ружье держать в котельной долго не стоит. А тех залетных отморозков несколько дней искали. И слухами город наполнился. Понятно, залетные улетели. Через неделю скомандовал себе «отбой». Возвратил с благодарностью Александру Васильевичу ружье, брату бронежилет. Газовый пистолет придержал. А нож всегда при мне.
Пистолет отдал брату при забавных обстоятельствах. Договорился встретиться с Александром в Московском городском суде. Там как раз слушалось кассация по делу, я принимал участие в защите. Недавно в суде ввели досмотр сумок и установили рамку детектора. А я о том не знаю, а в портфеле незарегистрированный газовый пистолет! Вхожу и вижу неприятную картину. Дергаться поздно, охранники внимательно наблюдают. По счастью, детектор не работал. При досмотре взял охранников нахрапом и небольшой уловкой. Всё-таки есть опыт. В зале заседаний шепчу брату: «Пистолет сейчас передать?» Удивленный Александр попросил отложить, на улице удобнее будет.
В «офис» к ребятам я несколько раз заходил. И они раза два к котельной подъезжали, посоветоваться. А Валентина Зверя, вора в законе, убили. Расстреляли на Горьковском шоссе его машину из автомата. Был слух — ФСБ руку приложила.
Через много лет приехали мы с Татьяной к Саше К. в гости. На дачу, где он некогда Костю укрывал. Стали вспоминать прошлое. Александр и рассказал о тех залетных. Кто такие, что натворили. Оказывается, их тогда не только братва, но и милиция искала.
Свободное копирование
