Однажды пришел на свидание прямо с водной станции. Чистая рубашечка голубого цвета, рукава закатаны до локтя, весь такой красивый, загорелый (успел уже загореть!), но… боже мой – грязные потеки до самых локтей! Он не помыл руки!
Весь вечер я страдала от стыда за этого неряху перед людьми. Старалась затащить его на безлюдные аллеи, чтобы никто ничего не заметил. Была мрачная, молчаливая, а он терзал меня расспросами:
– Ты чего такая скучная? Эй, лохматая, глянь на меня!
И ласково проводил ручищей по моим волосам, по-взрослому брал за подбородок, чтобы заглянуть в глаза. А я, чистюля от природы и по воспитанию, чувствовала, как моя любовь тает, тает, тает… И потом понадобится два-три дня разлуки, чтобы снова затосковать по его черным медвежьим глазам, римскому носу и ласковым рукам.
Наступило лето, и до самого отъезда Юры во Львов наши свидания уже проходили по другому сценарию: мы, наконец-то стали обниматься. То есть, стояли под деревом, подперев его, в обнимку. Наши лица были рядом, руки смыкались в неподвижном объятии, но – никаких поцелуев не следовало.
Это же надо было так себя сдерживать, ему, молодому парню, в самый разгар плотских желаний, чтобы за несколько месяцев свиданий не поцеловать девушку! А разговоры велись такие:
– Вот закончим институт, поженимся, будут у нас дети… Ты сколько хочешь?
– Мальчика и девочку.
– А я – целую футбольную команду!
При этом – ни слова о любви! Но в глазах – море ее! И вот щека уже к щеке… тут бы и губам сблизиться. Кровь кипит. Даром. Опять впустую. Расходимся, измученные неудовлетворенностью. Мне-то что? Мне хватило бы поцелуев вполне, о большем даже не думаю, как и все мои сверстницы. В те далекие пятидесятые годы, когда сначала следовало замужество, а потом постель, мы и мысленно не отваживались на деяние, называемое сейчас сексом. Я говорю, конечно, о приличных семьях, где даже разговоры о сексе были табуированы.
И снова допросы подружек на следующий день:
– Ну как?
– Никак.
– С ума сойти, – сочувствуют Ира со Светой.
У Иры Мониной тоже любовь в разгаре, но неразделенная, к Жене Угарову. Он все еще тоскует по моей младшей сестрице, которая давно ходит с другими мальчиками, а Ира терпеливо ждет, когда Женя обратит свое мужское внимание на нее. Человеческого внимания ей хватает! Женя Иру уважает безмерно, им вдвоем интересно, как и мне интересно с Женей. Но по-прежнему дружба носит коллективный характер, и не поймешь, кто кому больше нужен или нравится. Я ловлю на себе влюбленный взгляд Юры Шишканова, он краснеет по-девичьи, если оказывается рядом, когда мы меняемся местами перед тем, как гулять впятером. Ира своими удивительными голубыми лучистыми глазищами провожает каждый жест и слово Жени Угарова. Вовка Довнарович из себя выходит, чтобы очаровать нас с Ирой.
Это потому мы вместе, что Юра уехал во Львов.
Свободное копирование
