Из дневников - 37

<19 сентября 1865 г.>

Сегодня я именинник и сижу без копейки. Сидеть без копейки после приезда из Пермской губ. мне приходится чуть ли не в шестой раз. Все это произошло по милости редакции "Русского Слова".[1] Перед отъездом из Петербурга я отдал туда окончание "Между людьми", или третью часть, сделав в ней такое заключение, что герой явится впоследствии, когда он разовьется. Благовещенскийчерез неделю сказал мне, что написано много лишних вещей, и если я дозволю ему, он займется выправкой. Я дозволил; через несколько дней я спросил Благовещенского, могу ли я ехать и получу ли деньги в Соликамске. Меня обнадежили, и я поехал с сорока рублями. Прожил я в Соликамске три недели, в Перми полторы -- ни писем, ни денег нет. Наконец жена заложила вещи, выслала мне 50 р., и на эти деньги я съездил в Екатеринбург. Приезжаю оттуда, получаю письмо от Благовещенского с штемпелем редакции "Русского Слова". Он пишет,-- окончание они решили не печатать вовсе (подлинные слова), потому что оно не докончено. Приезжаю в Петербург, прошу статью и ее через месяц получаю от Комарова всю исчерченною. По приезде я отдал в редакцию две фельетонные статьи о Пермской губ.-- не взяли.[2] Просил Благосветлова денег, он оттягивал целый месяц говоря, что денег нет, и наконец написал такое письмо, чтобы я не думал о надежде получить денег в долг. Пришлось закладывать вещи. Хотел я отдать туда свой роман, но говорят, что они будут его читать тогда, когда я напишу весь. Я отдал первую часть романа в редакцию "Современника"; там та же история, -- велели обратиться к Некрасову. Некрасов принял меня любезно, но сказал, что он поместит роман не раньше, как в ноябре и декабре, на том основании, что у меня роман не окончен.[3] Впрочем он согласился прочитать со мною начало романа и обещал поговорить Звонареву насчет издания "Подлиповцев".[4]

В редакции "Современника" рассуждают, что "Русское Слово" -- журнал дрянной, и против него даже не стоило бы писать что-нибудь; а в "Русском Слове" говорят, что "Современник" устарел, там ничего нет хорошего. По моему мнению некоторые статьи "Русского слова" очень дельные, но что касается до статьи Соколова[5], то он ввертывает невозможные и нелепые мысли, а Писарев и Зайцев очень зазнаются и провираются. Антонович же говорит толком, но тоже не сдерживаясь провирается. Мне нравится, что Пыпин не ввязывается в ихнее дело, молчит Некрасов, а в "Русском Слове", по настоянию Благосветлова, почти все, кроме разве Благовещенского, идут против "Современника" и, считая себя умниками. хочут закидать грязью "Современник", в котором они следят, кажется, только за полемикой.

Благосветлов оказывается мазуриком. Он согласился издать сочинения Помяловского таким образом: когда он выручит затраченные на издание деньги, тогда остальные деньги пойдут в пользу семейства Помяловских.[6] Письменных условий заключено не было, потому что считали Благосветлова за честного человека. Он издержал на издание 1450 руб., конечно за хлопоты высчитал себе 500. Но выручивши 1450 руб., он из остальных денег за остальные экземпляры стал давать Помяловским половину, говоря, что он прежде так условливался. Теперь Помяловским приходится получить около 1800 руб., а они получат только 900 руб. Вот она, честность-то! Вот и реалисты!

19 сентября