Геология и разработка россыпей

   Да медведь бродит по лесу,

   И ревет он, и ворчит,

   Словно царь свои владенья

   От кого-то сторожит.

   Дальше - тундры вековые

   Неподвижно залегли...

   Глушь...Безлюдье...Бездорожье...

   Царство смерти... Край земли...

   В. Немирович-Данченко

   Колымские золотоносные месторождения занимают обширные области северо-востока страны в долинах рек Колымы, Индигирки, Яны и их притоков, рек Чукотского полуострова. Богатых коренных месторождений на Колыме мало. Их разрабатывают рудниками, как правило, подземным способом. Но даже малые ручьи, которые зачастую можно переступить или перепрыгнуть, петляя и извиваясь, размыли за сотни тысяч лет обширные участки коренных месторождений, шириной до ста и более метров и глубиной в десятки метров. Глина, песок, гравий, дресва, щебень и галька смывались потоками воды вниз по течению к устью речки, а валуны, золото, другие металлы и тяжелые минералы опускались вниз на дно ручья и скапливались там, образуя богатые россыпные месторождения. Мелкие пластинки золота уносились водным потоком вниз по течению ручья, не образуя, как правило, промышленных россыпей. Заиленные донными отложениями, обогащенные участки россыпи, называемые «песками», впоследствии оказались погребенными под слоем пустых или мало содержащих металл пород, так называемых «торфов». Мощность этого слоя составляла обычно несколько метров, редко превышая десяти. Таким образом, в понятия, мало отличавшихся по внешнему виду пород - «песков» и «торфов» вкладывались экономические категории, определявшие целесообразность разработки участка месторождения при определенном уровне технологии промывки горных пород и добычи металла. На Колыме крупнейшие месторождения золота, протяженностью до двадцати километров и шириной в несколько сот метров, находились в Сусуманском и Ягодинском районах: в долинах речек Чай-Урья («Долина смерти») и Ат-Урях.

   В середине сороковых годов, когда повсеместно использовался труд заключенных и основными орудиями труда были кайло, лом, лопата и тачка, открытым способом считалось целесообразным разрабатывать участки месторождений со средним содержанием золота не менее двух-трех граммов на один кубический метр песков при мощности торфов до трех метров. Подземным способом в то время разрабатывались участки глубоко залегающих месторождений со средним содержанием металла не менее пяти граммов на кубический метр. Размеры россыпи зависели от длины и полноводности ручья или речки и величины коренного месторождения, когда-то обогатившего россыпь, и обычно составляли: в длину - от нескольких сотен метров до нескольких километров, в ширину - от нескольких десятков до сотен метров. На прииске Марины Расковой мощность торфов была невелика и составляла два-три метра. Поэтому месторождения разрабатывались только открытым способом. По протяженности они разбивались на участки, длиной 250 - 300 метров, каждый из которых обслуживался отдельной бригадой и «промприбором» («промывочным» или «промывным» прибором).

   Вскрыша торфов производилась, как правило, экскаваторами до начала промывки песков. Торфа выкладывались на борт полигона (боковой край участка месторождения, разрабатываемого открытым способом и не содержащего уже промышленных запасов золота), обычно с промежуточной перевалкой их. На прииске Марины Расковой было два экскаватора - «Воткинец» и «Кунгурец»; и в разгар промывочного сезона, когда они не справлялись со вскрышей, в бригадах выделялись звенья для ручной вскрыши торфов с использованием кайла и лопаты. Торфа отбрасывались на три-четыре метра от пескового забоя, а через некоторое время убирались экскаватором за пределы полигона или переваливались далее вручную. Производственная инструкция для работяг гласила: «Бери больше, кидай дальше».

   Мощность песков была невелика: около полутора метров. После вскрыши торфов, перед началом промывки песков через каждые 250 - 300 метров у одного из бортов полигона за границей промышленных запасов металла сооружались промывочные приборы.

   Промывка песков («обогащение» их) производилась на приисках при помощи лотков и промывочных приборов разной конструкции и производительности по той же схеме, по которой природа создала промышленные россыпи, но выполнялась на небольших участках за значительно более короткие сроки. Основным типом промприборов на приисках в то время были шлюзовые приборы. Пески в тачках подавались в бункер прибора, а затем по наклонной транспортерной ленте они поднимались на высоту восемь - десять метров над уровнем долины ручья, где и ссыпались в деревянный «шлюз» («колоду»), длиной около тридцати метров и в котором производилась их промывка. Для промприборов, промывающих соседние участки россыпи, вода в шлюзы поступала из сплоток: деревянных желобов, протянувшихся вдоль ручья от верхнего течения его до головок промприборов на высоте десять - двенадцать метров, соответствующей уровню поступления воды в шлюзы. Протяженность сплоток составляла обычно сотни метров, иногда - более километра. Сплотки устанавливали на склоне ближайшей сопки или на высоких столбах. Из сплоток вода с помощью ответвлений и деревянных шиберных заслонок распределялась между соседними промприборами. Для отдельно расположенных приборов воду в шлюз перекачивали при помощи насосов.

   Для улавливания металла дно шлюза выкладывалось резиновыми ковриками с рифленой поверхностью - матами. В верхней части, куда поступали пески и вода, маты покрывались массивными, литыми колосниковыми грохотами или сварными - из полосового железа, в средней и нижней части шлюза - «трафаретами»: стальными листами с круглыми отверстиями с диаметрами в два-четыре сантиметра. Трафареты устанавливались для предохранения золота от вымывания потоком воды и сноса его в отвал и укладывались, обычно, на плинтусах, толщиною в три сантиметра. Промприборы сооружали за границей полигона, часто для экономии лесоматериалов на торфяном отвале. Заключенные, работавшие у шлюза, с помощью скребков с длинными деревянными ручками разбивали связанные глиной комья породы и помогали «хвостам промывки» (гальке, гравию, щебню, дресве и песку), увлекаемых водным потоком, перемещаться по трафаретам шлюза в отвал. Нередко попадавшиеся валуны извлекались из колоды вручную и выбрасывались вниз с прибора. Высота шлюза над отвалом по мере отработки полигона постепенно уменьшалась, и отвал приходилось периодически разгребать скребками и лопатами, сбивая верхушку его конуса и расчищая место для новых порций хвостов промывки. Когда отвал начинал «подпирать» шлюз, для выхода промытых песков за границу отвала шлюз удлиняли «вадами» - корытообразного профиля металлическими желобами, уложенными с небольшим уклоном в сторону основания отвала. Хотя вады тоже часто забутаривались и для перемещения грунта по ним приходилось прилагать немалые усилия, работая скребками и лопатами, гладкое дно их значительно облегчало труд отвальных. По дну вад грунт передвигался легче, они позволяли получить более пологий отвал и разместить в нем больше промытой породы. В начале каждой смены, когда съемщик в присутствии горного мастера и охранника снимал трафареты и извлекал со дна шлюза «шлихи», содержащие золото и другие полезные металлы и минералы, рабочие отвала передвигали вады в сторону, где отвал был более крутым и было больше места для сброса хвостов промывки.