Прости, мой край, моя отчизна,
Прости, мой дом, моя семья!
Здесь за решеткою железной,
Навек от вас сокрылся я.
Прости, отец, прости, невеста,
Сломись, венчальное кольцо,
Навек закройся, мое сердце,
Не быть мне мужем и отцом.
Из русской народной песни
Мы забирались на нары и отдыхали от вагонной тряски, думали каждый о своем, гадали, что нас ждет впереди. Окно было лишь в конце барака так, что без электрического света в бараке даже в солнечную погоду был полумрак. Вещей и постоянного места в бараке у нас, как у первобытных людей, не было, и мы забирались каждый раз на свободное, еще никем не занятое. Как-то моим соседом оказался старый колымчанин, отбывший в лагерях четыре года еще при директоре Дальстроя Эдуарде Петровиче Берзине. Вспоминая это время, он рассказал:
- Работа была тяжелая, зимой сильные морозы, метели, но кормили и одевали хорошо. Деньги платили, у каждого зэк (заключенного) под подушкой целый ворох их был. В ларьке можно было купить дополнительно продукты, если жратвы не хватало. Если кто был слабеньким, не мог на лесоповале работать, оставляли дневальным в бараке и среди сытых тоже голодным не был. Зимой, в сильные морозы, перед выходом на работу, спирт давали по пятьдесят граммов для согрева. Колючей проволокой лагерная зона не ограждалась; конвой так, для проформы. Далеко не убежишь - кругом тайга, сопки. Цинга, правда, одолевала. Так мы ягоды, шиповник стали есть. Я был бесконвойным, работал на лесоповале, затем в дорожной бригаде. Кто хорошо работал, освобождали условно-досрочно, за зоной селили, как колонистов, зарплату полностью выдавали, семью с материка за счет Дальстроя разрешали вызвать. Мне вызывать было некого. Как освободился, так с Колымы подался, а теперь вижу зря: все равно обратно привезут... Находка - это пересыльный пункт на Колыму. Раньше из Владивостока везли, теперь специальный лагерь построили вдали от города.
Недалеко от нас кто-то затянул сиплым голосом блатную песню:
Далеко, близ Колымского края,
Где кончается Дальний Восток,
Я живу без тоски и без горя:
Строю новый в стране городок.
А как кончится срок приговора,
Я домой не побывку вернусь,
И на поезде в мягком вагоне
Я к тебе, дорогая, примчусь.
Воровать перестану на время,
Заживем мы как прежде вдвоем.
Невеселую песню про зону
И про дикую волю споем.
Свободное копирование
