Повесть.
Мол. девушка приезжает гостить в имение к родственникам. Её влечёт не к “своему кругу”, не к мил. людям “общества”, а к кухне, конюшне. Роман с сыном кучера.
Рассказ. Дама с инсценировкой насилия, электр. фонарь.
В трескучем вагоне трамвая (второй, прицепной) солдат молодой, во цвете лет, так, около 30-ти, русский, жаловался на “новые порядки”, которые будто хуже порядков “Николая Кровавого”. Под конец он сказал: “Я против “наступления”. Я уж лучше в Германию уеду, там заработаю больше…”. Поднялся шум. Я схватился за голову и выбежал. На ходу соскочил. Точно по лицу меня ударили.
24 июня Большой пр. около Введенской.
Заговорили о Китае, о 500 миллионов населения, о неминуемом китайском шествии на Запад — стало как-то вдруг немного страшно перед разрушением И первая мысль — а стихи-то мои, стихи, жёлтенькая книжечка “Самосожжение”, где она будет. Под копытами жёлтолицых всадников. Или войдут в китайскую “грамоту”?
Ах! Всё, всё — всё всё равно…
Так ли всё ли равно?..
Боже мой, как иногда от пустяка станет страшно, точно на весах…бросишь ягодку — и уже перевесило.
24 июня. вечер. Дома.
Р.S. Никс рядом. Читает Уитмена.
Свободное копирование
