Отказ Шостаковича не погасил нашего стремления поставить балет "Овечий источник". Мандельберг предложил кандидатуру композитора Александра Крейна. Мы пришли к нему домой, он прочел либретто и тоже загорелся. Решил писать музыку к балету на основе народных испанских песен. Александр Абрамович обратился в посольство республиканской Испании с просьбой прислать ему ноты песен и танцев. И вскоре эти ноты получил.
Словом, не оповещая дирекцию Большого театра, мы трудились над сочинением балета. Крейн без всякого договора писал музыку (ждать от дирекции договора не "апробированному" композитору было сущей бессмыслицей). Я рассказывал ему экспозицию всех номеров и сцен, говорил о композиции будущего спектакля, как она мне виделась. Что же до Мандельберга. то он уже мечтал о том. как на сцене засияют его люминесцентные краски, вспыхивающие в лучах прожекторов. Приоритет их применения в театре принадлежит именно ему.
Так с огромным энтузиазмом мы работали целый год. Наконец настал день, когда мы пришли к художественному руководителю Большого театра С. А. Самосуду. Сначала мы прочли ему либретто, а потом Крейн проиграл отрывки из балета. Самосуду все это очень понравилось. Он сказал, что балет действительно может получиться. Но у нас уже есть "Дон Кихот". А два балета из времен XVI века - это уж слишком! Давайте лучше будем создавать спектакли на современную тему, а "Лауренсию" (мы назвали балет именем главной героини) лучше отдадим Ленинграду.
Вот такой вышел у нас разговор с Самосудом. И действительно, "Лауренсию" отдали в Кировский театр, и там ее сразу разглядел Вахтанг Чабукиани. Премьера состоялась и прогремела именно в Ленинграде. И получилось: то балеты брали из Ленинграда в Москву, а тут - наоборот...
Свободное копирование
