Я задумал эти записки как размышление о труде танцовщика. Ведь балет, подобно другим видам искусства, есть средство общения художника со своими современниками. И потому артист балета должен не только выработать виртуозную технику, но и подчинить тело разуму и движением, танцем нести мысль и чувство. И могу сказать, что на протяжении всей моей долгой приобщенности к хореографии поиски шли в направлении сценической правды.
Мое артистическое формирование пришлось на первые послереволюционные годы, когда новые балеты, по выражению Голейзовского, еще находились в "хореолаборатории". Зато новые "хореопророки" нарождались чуть ли не каждый день. Правда, манифесты и декларации оставались чаще на бумаге, чем реализовывались на сцене. Неискушенный в балетной премудрости зритель валом валил на наши спектакли. Но профессионалу было над чем задуматься.
За академическим балетом на долгие годы закрепилось определение - "отстающая муза". На классику, "рухлядь", "акбалеты" обрушивался огневой шквал обновления. Атаковались содержание, стиль и форма. Отрицались даже романтические балеты Чайковского и Глазунова за то, что оба композитора пленялись французскими и немецкими сказками и рыцарскими легендами. От балета требовали реализма и реформы танцевального языка. Сколько раз приходилось слышать и читать, что па, сочиненные двести лет назад, не в состоянии выразить "жизнь и трагедию нового столетия". Взамен этого антиквариата предлагался огромный ассортимент. Тут были и пластика, и "голый" формальный жест, и "тейлоризированная" походка, и даже "танец машин". Эти блуждающие откровения можно было встретить в каждом новом номере журнала. Так, например, в статье Валентина Парнаха "Опыты нового танца" декларировалась "стилизация движений повседневной действительной жизни, которые становятся гротескными и отвлеченными, стилизация окружающих нас предметов современной "механической цивилизации", всевозможных движений рабочих, движений экзотических животных, переработка подлинных (а не балетных) испанских движений на боях быков, переработка национальных жестов черкесов, французов, испанцев, арабов, выкидывание рук и ног, захлестывание лица рукой, стилизация очертаний цифр и букв различных алфавитов, стилизация пыток, движения, соответствующие изображениям Шивы (индусского бога танца и разрушения)..."*. Все это лучше всяких слов должно было выразить "эпопею человека XX века"!
* ("Жизнь искусства", 1925, № 14, с. 8.)
Свободное копирование
