ОБОЗ
А в Одессе в это время были уже деникинцы. Наш эшелон двинулся на запад, в Балту. Мы высадились на станции Бирзула. Было решено, что двинемся дальше на север на соединение с Красной армией - походным порядком. Командовал всем соединением Иона Эммануилович Якир, начальником штаба был Илья Иванович Гарькавый. Среди командиров был комбриг Григорий Иванович Котовский. Все это, ставшие потом очень знаменитыми, советские военачальники.
Но прежде мы поместились на квартире в небольшом домике. На улице мама встретила жену капитана Лукинского, которого мы помнили еще по жизни в Зельце в 1917 году. Женщины разговаривали между собой, а я спросил у старшей сестры, где ее брат и она ответила: «Также, как и ты, с отцом». Оказалось, что капитан ушел в Белую армии. С его сыном мы были когда-то товарищами по играм. Вскоре отец нас увез, и больше с этой семьей мы не виделись.
Так как отец и мать были врачи, то им разрешили следовать с войсками, а значит в эту экспедицию отправились и мы с братом, и его няня Наташа. Поначалу было решено, что все женщины и дети останутся. Даже Якир и Гарькавый отправили свои семьи в Бершади, их жены были родными сестрами. Отца в это время назначили начальником санитарной части бригады.
В состав этой группы войск входили сорок пятая и пятьдесят восьмая стрелковые дивизии, а также части седьмой стрелковой дивизии. Двигались они параллельно в направлении Житомир - Киев. Обозы оказались очень большими, тяжелыми несмотря на то, что все имущество, которое люди не могли взять с собой, было сложено на площади и сожжено. Я стоял у огромного костра и смотрел, как горели хорошие вещи, среди которых красивые кожаные седла.
В первый день перехода двигались дотемна. Пришли в какое-то местечко, повозки поставили елочкой по разные стороны дороги. Распрягли уставших лошадей, дали им корм, поели сами и легли спать на земле под телегами, подстелив лишь солому. Ночь оказалась беспокойной. Только мы уснули, как неожиданно началась беспорядочная стрельба. Возникла паника. Гарькавый приказал расчехлить пушки и стрелять в воздух. Паника прекратилась и больше никогда в обозах не возникала. Утром опять двинулись в путь. Отец с матерью ехали на бричке, я на облучке с кучером. Перед нами двигалась повозка, на которой лежали вещи санчасти, а сзади был положен матрац, набитый соломой. Все это было накрыто материей, а на матраце сидела Боря со своей няней Наташей. Впереди и по сторонам от нас двигались войска. Они с боями отбрасывали петлюровские и деникинские части, и наши обозы проходили по освобожденным территориям. Ехать было однообразно и скучно. Для развлечения я прыгал на ходу с подножки и вскакивал обратно. Сначала я прыгал, держась рукой за поручни, а потом расхрабрился и стал соскакивать на ходу туда и обратно. А то сидел на облучке с конюхом и слушал его песни. Конюх Петя был парнем 1901 года, значит, в 1919 году ему было 18 лет. Очень он тосковал о доме и пел:
Там в саду при долине
Сладко пел соловей,
А я бедненький мальчишка
Позабыт от людей.
Свободное копирование
