15 января. Утром в половине шестого прекрасная погода, температура воздуха ок[оло] +15°. Вчера моя (черная) лошадь вновь сбежала; если ее сегодня вовремя найдут, то мы поедем до фаз[ен]ды дус-Лагис, [принадлежащей] сержант-мору Жуану Пинту Моррейре, дядюшке только что упомянутого человека.
Около 7 часов всех животных пригнали, между тем странно, что мои люди, уходя (Слово надписано над другим, густо зачеркнутым.) куда-либо, передвигаются (Далее зачеркнуто: ”чтобы”.) очень медленно и с большим трудом трогаются с места; только после повторных приказаний мне удалось добиться, чтобы они, правда, не позавтракав, вышли в путь около 9 часов утра.
Дорога в основном была плохой. Рано утром один человек выехал вперед и обещал быть нашим проводником, при этом он заявил, [что] все ложные пути будут помечены: при повороте на них [будут] положены ветки деревьев, (что является здесь общепринятым обычаем). Первые три или четыре дороги были, действительно, обозначены [таким способом], а другие нет, так что мы ехали как бы наудачу по полям и лесам, по горам и долам.
Первый раз свернув на ошибочную дорогу, мы попали на фаз[ен]ду Рибейран-ди-С[ан]та-Анна. Там [мы сделали] небольшой привал, во время которого я услышал рассказ хозяина о несчастье, постигшем его в связи со смертью его негров-рабов. В результате его некогда благополучная жизнь сменилась довольно бедственным существованием. Отсутствие рабов, почти полное прекращение занятия земледелием. Сейчас у него только три раба.
Хотя он и пытался нам устно как можно лучше объяснить, каким путем надо идти, мы довольно скоро оказались в затруднительном положении, ибо из множества предлагавшихся дорог нам все же пришлось выбирать наугад какую-то одну. Дорога оказалась настолько плохой, что мы с трудом могли поверить, что это и есть верный путь. Поэтому я отъехал приблизительно на 1/2 легуа в сторону, подъехал к одному дому, который я увидел в близлежащей долине, и к своему утешению узнал, что мы, во всяком случае, ненамного ошиблись. Хозяин был достаточно великодушен, настолько, что дал нам в провожатые раба, который должен был показывать нам дорогу до тех пор, пока мы уже никак не могли бы заблудиться, даже если бы пожелали этого. Таким образом, в половине четвертого мы, наконец-то, прибыли на ф[азен]ду с[ержа]нт-мора Жуана Пинту Моррейры, известного как один из самых богатых помещиков в этой местности, где мы были приняты с большим радушием и гостеприимством. Здесь царит не только изобилие, но даже настоящая роскошь.
Со времени нашего пребывания в Тежуку нас весьма по-разному принимали в домах; различны были также нравы и обычаи.
15 января. В большинстве случаев мы не видели ни одной женской фигуры, во многих домах мелькали только их тени сквозь или из-за (Два слова вписаны над строкой.) приоткрытых дверей; большинство женщин вообще не показывались, и лишь в очень немногих местах они занимались своими обычными делами и появлялись в помещении, не обращая на нас особого внимания, ограничиваясь, в лучшем случае, вежливым приветствием. Ни в одном доме не было случая (за исключением дома интенданта в Тежуку), чтобы мы ели за одним столом с женщинами данного дома!
Дерево, которое очень быстро растет и дает легкую хорошую древесину, особенно хороший уголь для пороха, называется гуринтиуба. Это один из видов деревьев, которые стоило бы специально [здесь] высаживать с учетом все возрастающей нехватки древесины.
Свободное копирование
