2 сентября, вторник. Утром, с шести утра, читал письма Платонова. Это море смыслов, размышлений, поводов для мыслей о литературе. Ощущение, что, видя все наперед, Платонов обокрал русскую литературу на сто лет. После него все пресно. Удивляют опять некоторые совпадения с ним, я тоже, как и Платонов, не люблю что-либо рассматривать в путешествиях и экскурсиях в коллективе. Мне хватает себя. Поражает еще та исследовательская работа, которую надо всем этим морем рукописей проделала Н.В. Корниенко и ее коллектив. Попутно с этим чтением вспомнил и Марию Платонову, с которой был знаком, как холодно, защищая интересы Института, я с нею обошелся, даже с ее наскоками и капризами. Она на все имела право, она чувствовала себя дочерью гения, а я еще значения Платонова до серебряного донышка не дотумкал, ну, крупный, ну, значительный, а он -- гениальный, как Пушкин.
Теперь семинар у меня в два, но в Институте был уже в одиннадцать. Написал письмо Наталье Васильевне Корниенко, переговорил с ректором Царевой о текущих делах, провел кафедру. Было три вопроса: набор, который в этом году прошел как никогда удачно, распределение студентов по семинарам. Самид Агаев, для которого я все-таки выбил половину ставки, на меня злится. Но я, правда, упустил и не назвал его, когда говорил о "героях приемной комиссии". Потом были разговоры о годовом плане и отчете за наш президентский грант. Со мной довольно долго препиралась Олеся Николаева, которой не понравилась новое в отборе студентов -- анонимность. Я по мере сил старался объяснить, в чем здесь соль -- блатных брать станет труднее.
С началом учебного года я как бы и воскрес, все снова пробудилось, и жизнь, и любовь. Семинар вел два с половиной часа -- в конце заслужил такие важные для меня студенческие аплодисменты. Значит, не очень стар. Миша Тяжев как праздничный подарок принес мне номер "Знамени" с его рассказами. Это первый из моих учеников, который, когда его печатают в знаменитом журнале, пишет, что он из семинара Есина. Но и это не все. Володя Артамонов подарил мне книгу воспоминаний Гюнтера Грасса и вернул мне том "Твербуля", но сказал, что, как рассказ об Институте, ему больше понравилась книга "В сезон засолки огурцов".
На семинаре ребята рассказывали о книгах, которые они прочли на каникулах и которые на них повлияли. Особенно хороши были мои "старички" -- Женя Былина, который развернул целую теорию об анализе произведений изобразительного искусства, и Семен, который лето провел за изучением немецкой литературы. По столь любимой мною теории "парного случая" сегодня утром я занимался почти тем же -- читал статью А.Б. Куделина, которую он начинает с анализа "Дивана" Гете.
В конце семинара, подталкивая ребят как-то повеселее фантазировать свое "творчество", почти как классику приводил, как примеры, романы Ксении Букши и Сергея Шаргунова.
Свободное копирование
