24 января, вторник. Уже несколько раз я слышал, как наша интеллигенция возмущается некой репликой Путина по поводу Бориса Акунина. Покопался в Интернете и, наконец, нашел. Вот как в Интернете это выглядело.
"Писатель Борис Акунин (Григорий Чхартишвили) участвует в акциях протеста, поскольку является этническим грузином. Об этом на встрече с главными редакторами российских СМИ заявил премьер-министр Владимир Путин. "Понимаете, люди ведь действуют по самым разным соображениям. Вот, например, мы все любим писателя Акунина. Он пишет очень интересные, для меня во всяком случае, вещи. Это экранизируется. Он, насколько мне известно, этнический грузин. Я понимаю, что он мог не воспринимать действия России во время известного кризиса и событий на Кавказе, а, по сути, вооруженной борьбы между Грузией и Россией, когда Россия вынуждена была защищать югоосетин и наших миротворцев, на которых напали и просто убили", -- сказал Путин".
А дальше это выглядело так.
"О национальности Акунина Путин заговорил в контексте разговора о диалоге между властью и оппозицией. Он заявил, что готов встретиться с общественными деятелями, участвующими в Лиге избирателей, однако, по его словам, "приглашение к диалогу остается без ответа". Главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов спросил Путина, почему бы ему не встретиться с членами Лиги избирателей. "Я не исключаю. Мы готовы, и я лично готов, и мои коллеги готовы с ними встретиться и поговорить. Не один раз приглашали, кстати сказать, некоторых из тех коллег, которых вы назвали сейчас пофамильно. Не один раз, ни разу не пришли", -- сказал Путин".
Здесь же я нашел и текст самого Акунина, достаточно обидно высказавшегося о нынешнем премьер-министре.
"Неизбежно возникнет ситуация, когда низы больше не хотят, верхи вконец разложились, а деньги кончились. В стране начнется буза. Уходить по-хорошему Вам будет уже поздно, и Вы прикажете стрелять, и прольется кровь, но Вас все равно скинут. Я не желаю Вам судьбы Муамара Каддафи, честное слово. Откосили бы, пока еще есть время, а? Благовидный предлог всегда сыщется. Проблемы со здоровьем, семейные обстоятельства, явление архангела. Передали бы бразды преемнику (по-другому ведь Вы не умеете), а уж он бы позаботился о Вашей спокойной старости", -- пишет Акунин".
И здесь подумаем, имеем ли мы право на человеческую обиду? Кстати, всю эту композицию я решил выписать лишь после того, как сегодня же услышал, с какой настойчивостью по "Эху" говорили о том, что на табличке в Ростове-на-Дону убрали слово "евреи" и, кажется, слово "холокост". Я знаю, что многие это понятие отрицают. Про себя этого сказать не могу. Но если действительно именно здесь было уничтожено 17 или 20 тысяч евреев, то почему об этом не писать? Вызванные по телефону ростовские власти и зам. Председателя Думского комитета Тамара Плетнева коряво и плохо оправдывались. Все нажимали, что, дескать, и русские и евреи -- это граждане СССР. Тогда вопрос и к белым и красным, почему из паспортов убрали графу "национальность"? Все это, как некую двойную игру, я связываю с проблемой Путин--Акунин. И, если все граждане СССР, то почему же во время семидневной войны -- я тогда работал на радио -- все мои интеллигентные знакомые и сослуживцы ходили с горящими глазами: "Как наши намылили арабам шею!" А ведь тогда СССР поддерживал именно арабскую сторону! Кого сейчас поддерживает Акунин?
Мне кажется, что сейчас несколько человек, так героически поддерживающие оппозицию и создающие Лигу защиты избирателей, -- это Акунин, Улицкая, Быков, -- в первую очередь поддерживают свои книжные продажи.
В "РГ" утром прочел гороскоп на "Стрельца" -- это мой знак: "Вам нужно принимать события и людей такими, какие они есть,?--
с их достоинствами и недостатками". Я и принимаю все соґбытия?-- стало известно, что Б. Н. Тарасову все же продлили срок его ректорства -- ну и слава Богу, не будет этой трепки с выборами. Отмечу только, что добивался он этого до последней минуты! Второе, что тоже надо принять, -- привезли, наконец, книгу о Вале. Издали ее превосходно. Двадцать пачек уже дома. Ура!
Из событий дня -- побывал на презентации двадцатого тома "Русского архива". Проект этот, конечно, грандиозный. Затеял его в самом начале перестройки Алексей Налепин, которому посчастливилось оказаться одноклассником Никиты Михалкова. Я знаю этот проект и тома "Русского архива" много лет. Очень жалею, что не начал в свое время собирать. В частности, когда кое-что мне понадобилось для романа "Твербуль", я обратился к Алексею и тут же получил искомый том.
Состоялась презентация в Историческом музее. Впервые я заходил в музей не через парадный вход, а через служебный, от "хвоста лошади Жукова". Сразу же восхитился порядку и строгости музея. Служебный вход устроен таким образом, что при желании можно снять несколько рам и вкатить сюда хоть баллистическую ракету. Никаких ступеней, а покатый каменный подиум. Не успел переступить через порог, как тут же меня поразил какой-то объективный порядок, свойственный настоящей науке. По бокам широкого прохода стояли половецкие каменные бабы -- и много, оставили, бедные, голой половецкую степь -- и за стеклом, видимо перевезенный из соседнего здания Московской думы, где раньше располагался музей Ленина, известный и узнаваемый ленинский автомобиль. Царские-то кареты и возок Петра Великого в экспозиции -- это уже само собой.
Народу было много -- "ведущие специалисты архивов, музеев и академических институтов России" -- и я сразу же почувствовал, что оказался в своей атмосфере. К сожалению, был без записной книжки, поэтому кое-чего не зафиксировал. Но зато помню, как Никита Михалков рассказал, что с Налепиным играли в самодеятельности что-то по "Молодой гвардии". И вот тут Никита, к ужасу директора школы и преподавателей, на сцене начал стрелять из стартового пистолета, который школьник "изъял" у своего великого отца. Совершенно удивительным было выступление Сигурда Оттовича Шмидта, которому уже сильно за 90. Он пришел своим ходом, да еще с какой-то академической комиссии, но какая память -- все до фамилии и имени отчества! -- какая ясность ума! В частности, среди многого, он говорил о дворянской культуре, которая в принципе позже оказалась разночинной. Ведь в России каждый, кто оканчивал в то время университет, получал личное дворянство. В том числе, говоря о дворянской культуре, академик Шмидт говорил о декабристах, движение которых сейчас подверглось критики. Говорил о значении их дела, которое послужило нравственным идеалом для несколько поколений. Здесь был приведен интересный пример. Недоросль Фонвизина и декабристы -- это люди почти одного поколения. Шмидт особо сказал о статье в некой центральной газете, в которой было сказано, что, дескать, царь был такой милосердный, что казнил только пятерых мятежников. Вспомнил академик и последовавший на такую экстравагантную точку зрения ответ. Автор статьи -- если мне не изменяет память, А. М. Турков, -- достаточно убедительно "прополоскал" эту царскую милость. Прелестно на этой пресс-конференции выступил сравнительно молодой исследователь Константин Писаренко. Это о происках Франции, которая в 1748 году чинила "неудобства" России. История всегда повторяется в своих основных, векторных действиях. Но как плохо мы ее, под влиянием однотонного преподавания, знаем. До сих пор в честь плохо упоминаемого, как гонителя Пушкина, Александра Бенкендорфа в Голландии устраиваются какие-то конференции и сборы. Он освобождал во время войны 1812 года их города. Названия городов не записал.
Свободное копирование
