Вот и наступил этот день: меня принимали в комсомол. Предварительно готовилась: изучала Устав, занималась политграмотой. Тайно тревожилась из-за собственного дома у родителей. Такое уж было время, и во всем и во всех видели «чуждых».
В это время мой отец с тетей решили передать дом в ЖАКТ. Постройки наши в узком дворике требовали большого ремонта, крыша текла, и после голодных лет средств на ремонт не было. Это был лучший вариант: отдать, пока он совсем не развалился, в руки государства. Вместо домовладельцев мы стали просто съемщиками. Никто уже не тыкал пальцем и не упрекал нас в том, что мы собственники; я же была счастлива. Преград нет. Мы – нищие.
Написала заявление, получила рекомендации и после хождения по инстанциям была принята в ряды ВЛКСМ. На груди заблестел значок КНМ.
Кустари все же не считались пролетариями, и пришлось поволноваться на комсомольском собрании, когда отовсюду сыпались вопросы о происхождении. Но вот волнения остались позади. Я стала комсомолкой.
Теперь это делается, наверное. Проще. Ни дачи, ни машины никого не смущают. В то время самые неимущие были в почете.
