91. ИСТИНА В ПЯТИ СЛОВАХ

 Книжки-книжки-книжки и кино. Никакого опыта! Никакого примера! От меня стойкость, а мне? Вот это?

Умница, хороший друг, верная невеста, родители - прекрасные, студентка… Да много чего, но вот – всё это не представляет никакой ценности, потому что – нет ноги. И для мамы, и вот – для Исая. Два самых близких человека оказались в том стане, для кого я – Нина Герман – имела бы полную ценность лишь при условии целостности своего тела. Ну, ладно – Мама. Это незыблемо – Мама одна, что бы она обо мне ни думала, другой не будет, это надо принять и с этим жить. А Исай? Все мои построения, основанные на книжках, («любовь не знает преград») – пошли прахом. «Ты меня не любишь больше - истина в пяти словах", – я ещё не знала этих слов Цветаевой, но ощущение было именно таким, когда Исай взобрался на свою полку, а я лёжала навзничь на своей плацкартной полке и думала.

Мысли… Даже не мысли, а ощущение катастрофы, когда внутренне сжимаешься в тугой комок, и в тебе взбухает невыносимое понимание: моя любовь для мужа ничего не значит, и он не желает посвящать жизнь, свободу, своё здоровье - мне. А я только так себе и представляю жизнь в семье – жить ради избранника.

Не знаю, случайна ли схожесть слов – «брак» и «избранник», только в моём представлении брак, в сущности, и есть согласие на это вот - жить не ради себя, вернее, не только ради себя, но и ради того, кто тобою избран в спутники по жизни.

"Быть вместе до конца в радости и горе". Такую клятву дают брачующиеся в католической церкви. Конечно, идя в ЗАГС или под венец, молодой и здоровый меньше всего заостряется на слове "горе". Как уверенность: "смерть - это не про меня", так и «горе» - в дни свадьбы не воспринимается буквально. Будущее видится лишь голубым и розовым. А тут на моего молодого мужа его родственники обрушили острую правду: он женился на человеке, в ком беда уже сидит - не будущие болезни, не трудности быта, не предстоящие сложные отношения опасны, нет - уже сию минуту ты имеешь дело с женщиной малотрудоспособной, и помимо всего, что происходит в других семьях, у тебя, дурака, с самого начала будет то-то и то-то, и всё расхлёбывать придётся тебе. Она тебя охмурила, она же никому не нужна, а ты - влюбился! Вот она и...

В общем, можно много нафантазировать, почему он был потрясён так, что стёр и два доарменных года, и три года переписки, и приезд в Томск. А я, обиженная его отступничеством, жалела: "Если бы все это было до свадьбы! Если бы он хоть словечком намекнул мне, что для него моя инвалидность имеет значение - я бы сделала все, что в моих силах, чтобы вырвать его из сердца. А не смогла бы, то все равно - не повисла бы на нем со своим несчастьем".

И оглушенная свалившейся на меня бедой - Исай разлюбил меня, и нам надо расходиться - я всю ночь пролежала на вагонной полке с пожаром в голове и холодом в теле и поднялась утром с мыслью, что лучше бы не было в моей жизни ничего, что с Исаем было связано. Я тоже всё-всё забыла - так велика была обида.

Утром, когда уже близился конец путешествия, я пошла по поезду – просто так, чтобы не сидеть у окна. Дошла до последнего вагона и вышла в конечный тамбур. Там сидела женщина с трубочкой флажка в руке – служащая железной дороги. Она работала – её обязанность: сидеть в последнем тамбуре и следить за… Уже и не знаю, за чем она там следила. Мой приход её обрадовал – она явно скучала, а тут подвернулся собеседник. И вот этой случайной женщине я и рассказала свою жизнь и ту обиду, что я только что получила. Она слушала внимательно, кое-когда вставляя реплики. И после всего сказала: «Да, трудная у вас жизнь будет, если не разойдётесь. Но вы не торопитесь. Столько лет дружили, любите друг друга… Не торопитесь. Всё ещё может наладиться. И нужно вам детей обязательно».

...Мы прибыли в Томск, добрались в молчании до хибарки, которую так и не успели обжить... "Собираю чемодан - и в общежитие... Только кто меня там ждет?! Значит, надо будет жить зайцем или снимать угол, а на какие шиши? И родители - что я им напишу? И вообще - как теперь жить - три месяца прожили и разошлись – почему? Что я скажу девчонкам, ребятам, которые недавно только гуляли на нашей свадьбе? Что "у Исая глаза раскрылись"? Никто не поверит, что пять лет дружили, переписывались - и у него только теперь "раскрылись глаза". Значит, дело в другом. А в чем? И он что, дурак, что ли, так легкомысленно поступить? Столько лет поддерживать отношения - и вдруг "я только теперь понял". Что же он за человек? И смогу ли я жить вот с этим: из моей жизни ушел Исай? И не просто ушел, а так сильно обидев меня".  В голове моей всё клубилось и распадалось.

Мы вошли в нашу комнатку, я села на кровать и разрыдалась горько-прегорько. Вся обида на мою жизнь, на Исая, так ударившего меня, страх перед тем, что меня ждет в дальнейшем, и сколько еще таких вот ударов мне приготовлено - все выливалась в этом плаче. Исай сидел напротив за столом. О чем он думал?

Прошло очень много времени, как мне показалось, а я не могла успокоиться. Он стал меня уговаривать перестать плакать, а потом подошел ко мне, присел на корточки, заглянул снизу в мое зареванное лицо и сказал: "Мы не расстанемся. Вот смотри, я разбиваю эту тарелку на наше счастье", - и действительно поднялся и с размаху бросил на пол взятую из шкафчика тарелку.

В правду сказать, нереальность происходящего походила на сон. У меня было ощущение, что я играю в каком-то спектакле, а на самом деле всё не так бесповоротно. Ну, ненормально всё это! Игра, правда, далеко зашла... Не то чтобы он шутил, но будто испытывал себя и меня - куда могут завести нас вот такие "опасные повороты"? И видя, что довел меня до точки - дал обратный ход.

Может быть, если бы я гордо и независимо сложила чемодан, мол, обойдусь, не велика потеря, он бы тоже закусил удила и забил последний гвоздь. Но я стала плакать, а он очень слаб к чужой слабости. Если кто-то рядом обижен и мал, и слаб - у него не выдерживают нервы. Ему надо такого пожалеть и приласкать. Вот и я в нем тогда вызвала эти чувства...

Я вздохнула, вытерла слёзы – на сегодня с меня было достаточно, а что будет завтра – и думать не хотелось…

А это была просто одна из ссор. Когда ссорящиеся доводят друг друга до края, после которого, кажется, жить вместе совершенно не возможно. Но наступает утро, и вчерашнее кажется вовсе не таким ужасным, как виделось накануне.

И правда – как могли зачеркнуть эти пять лет какие-то разговоры и доводы людей, которые сейчас далеко, и не с ними ты будешь жить дальше…