Итак, закончился один из моих самых счастливых и наполненных жизнью год в 11-ом классе. Я жила в самой лучшей стране. Я была любима, письма от Исая приходили не реже одного в неделю. У меня было много хороших друзей. Учеба шла хорошо, и было решено, что после экзаменов я уезжаю в Томск вместе с одноклассницей Зоей Нестеровой, которая решила поступать в Томский государственный университет на химический факультет.
Выпускные экзамены начались с сочинения. И произошло на них вот что. Написала я сочинение нормально, но сделала две ошибки, которые выявила уже при окончательной проверке, и пришлось исправления делать прямо в чистовике. Но с русским у меня всегда были конфликты. С возрастом грамматическое письмо вырабатывается на каком-то интуитивном уровне. Бегло пишешь – все, как по маслу, стоит задуматься или вдруг кто-то рядом спросит: "А как будет правильно, так или эдак?" - и все, и начинаешь мыслями метаться, а правда - как? Я и не надеялась, что грамматику на пятёрку знаю. За содержание можно было ручаться головой.
Писали сочинение мы шесть часов. Мамы нам чай с бутербродами прямо в класс приносили.
Требования к сочинениям были очень жесткие, нельзя было ничем пользоваться - ни словарями, ни цитатниками. Если хочешь подтвердить мысль цитатой из произведения, будь любезен помнить ее наизусть. У меня с собою была записная книжка, куда я выписывала все понравившиеся мысли из книг, которые читала. И так мне хотелось вставить одну фразу, которая подходила к теме, но я ее нетвердо знала. Схитрила, вышла в туалет и подсмотрела фразу точно.
На другой день объявили нам оценки, у меня 5/5. Я даже удивилась. А потом вечером Мама мне говорит: "Звонила мне на работу ваша Екатерина Михайловна, просит тебя в школу прийти". - "Зачем? Я же к математике готовлюсь!" - "Не знаю, но очень просила".
Прихожу утром в школу, и Ушанкова мне говорит: "Нина, надо переписать сочинение". - "Как это?" - "Ну-у... Понимаешь, сочинение заслуживает безусловной отличной оценки, но у тебя там исправления есть в чистовике, обидно, что из-за такой мелочи приходится снижать оценку", - и дает мне мое сочинение.
(Надо сказать, что с исправлениями у меня вообще беда. Чем ответственнее работа, тем больше вероятность, что я наделаю нелепейших ошибок. Пропущу букву, вместо одной согласной пишу другую - просто рука размахнется, а я ее вовремя не удержу. Как-то во втором классе мы писали поздравление мамам на 8-е Марта. Я его три раза переписывала: отличница ведь, обидно с ошибками Маме письмо дарить. Нет! Уже Раиса Георгиевна устала со мною сидеть. Так последний вариант с исправлением Маме и пришлось дарить.
Не знаю, с чем связана эта моя особенность. Кстати, эта беда очень часто со мною происходит. Если рядовая работа - делается легко, быстро и качественно. Как только эта же работа находится под чьим-то контролем, кем-то будет оцениваться - все, чего-нибудь, но настряпаю. Поэтому не люблю никаких экзаменов, проверок, аттестаций. То же, кстати, и с кухней. Каждый день готовлю для своих - все вкусно, как только жду гостей - непременно что-то пережарю, переперчу, пирог не пропечется...)
Предложение классной ни в какие ворота не лезло. Второй раз за последний месяц наша Катя меня поразила: она крушила мои иллюзии! Недавно (по поводу Марины), в расчёте на мою правдивость, по существу, просила меня "настучать" на одноклассницу . Теперь же подбивала на нечестный поступок – «переписать экзаменационное сочинение». В мою жизнь начала вторгаться реальность, от которой я отгораживалась восемнадцать лет родителями, школой, книгами, кино…
Конечно, я тут же сказала – «не буду». Во-первых, это обман, во-вторых, а зачем? Какой смысл? О медали я и не думала, для меня школьная медаль была книжной (или киношной) деталью, сопутствующей идеальным парням и девушкам, которые жили где-то там, в столице.
Училась-то я хорошо, но, читая современных авторов, пишущих для молодёжи (Эрлиха, Аксёнова), понимала – какая же я тундра по сравнению с героями тех повестей и романов. А в старших классах из-за всяких переживаний юности (то любовь, то дружба) вообще «съехала» на четверки по русскому и тригонометрии.
О медали я никогда не думала ещё и потому, что не ощущала основательности своих знаний. В моём представлении медалистом мог стать ученик с головой, гораздо более ясной, чем моя, предметы все знающий так же, как, например, у меня было по литературе, английскому – чтобы от зубов отскакивало. А я же довольно часто «выезжала» на хорошей памяти. Химия, физика, тригонометрия часто не давались мне с лету, надо было корпеть над ними. «Книжный» же медалист уже в школе знал интегральное и дифференциальное исчисление, (а я представления не имела, что это такое), или же свободно цитировал Сенеку, Канта, Цицерона, а то и Библию, (где бы мы в те годы ее и достали-то?). Да в нашей школе не было и предания, чтобы кто-то её закончил с медалью. Не было, с кого «брать пример»!
Вот и Екатерина Михайловна о том, что директор настроен получить с нашего класса несколько медалистов, даже не заикнулась. Классная говорила что-то о несправедливо жестких условиях оценки сочинений, о престиже школы и класса. Этим и уломала - мол, это не столько для тебя, сколько для школы...
Я сделала, что просили, но очень долго этот "позорный" поступок покоя мне не давал. Особенно, когда таки получила эту несчастную медаль. Особой радости по этому поводу не испытывала. Во-первых, не считала ее заслуженной (уж лучше бы серебряная была), во-вторых, никаких привилегий она мне не давала (тогда медалисты в институты поступали на общих основаниях), только ответственности прибавлялось – ну, как же - медалистка, а вдруг в институт не поступлю, вступительные завалю. Разве только родителям радость. А вот их порадовать своими успехами - да, хотелось.
Свободное копирование
