С уходом в армию Исая в моей жизни образовалась как бы «брешь»: я привыкала к состоянию – «никто меня не любит». Понятно, что лишена я была лишь телесных ощущений – письма-то с Камчатки шли регулярно, нередко с фотографиями, прочитывались на несколько раз и складывались в ящик комода в пачечку, перевязанную шнурком.
Не могу определённо сказать, по какой причине меня перестали интересовать, как прежде, мальчики: то ли неосознанно темперамент «самообуздался» из-за сознания собственной непривлекательности, то ли сила воли окрепла... Друзей-парней было полкласса, и в хоре тоже был один друг (тот самый «Жорик», на которого заглядывалась блондинка Нина). Был ещё Сашка Баранов, друг Исая, тоже вскоре ушедший в армию... «Твоя Нина с кем попало не пойдёт», - замечали Маме её сослуживицы, встречая меня с кем-то из мальчишек напару. В классе же у меня близких друзей не было. Тома Попова, Женя Грузинова - девочки, с кем мне было интересно, к тому времени уже обзавелись "кавалерами", во всю бегали на свидания и из школы норовили ускользнуть. Мне же, кроме хора и дома, - торопиться было некуда.
Вот и забрела я в этот фотокружок, который собирался в отгороженную от внешнего мира камору 2 х 2 м, где все время горел красный фонарь, стоял стол с увеличителем и ванночками для проявителя, закрепителя и промывки, два стула и висели полки с фотопосудой и химикатами. Заправляли там Валерка Сташко и Толик Горбачёв. Фотография меня капитально затянула. Мы делали снимки одноклассников для альбома, который намеревались подарить классной руководительнице в день окончания, снимали жизнь класса, первомайские гулянья, брали фотоаппарат на дни рождения. Особенно замечателен был день рождения у Нади Ершовой, веселой с ямочками на щеках нашей туристки. Может быть, этот день рождения потому и запомнился, что был очень подробно запечатлен на пленку. С 11-го класса у меня было очень много фотографий, позже утраченных при очередной смене жилья, но в памяти моей сцены нашей классной жизни остались в виде тех фотоснимков.
Наша группка частями или целиком набивалась в "фотокабинет" и часами оттуда не вылазила. А поскольку при проявке пленки, печатании снимков и прочих фотооперациях языки свободны, то разговаривали мы там на самые разные темы: книги, музыка, кино, будущие профессии. Вот эти-то разговоры нас и сблизили.
В 11-ом классе группка фотографов состояла из нескольких парней, Гали Т. и меня. Парни были - Толик, Валера и другие, с которыми нас связывалио приятельские отношения. Четверка (Валера, Толик, Галя и я) была несколько месяцев неразлучна. С Валерой мы вообще надолго стали друзьями. С детского сада мы с ним были знакомы. Он всегда был самым красивым мальчиком из моего окружения. И конечно – очень мне нравился. Но потом нас развела жизнь по разным школам, а в 9-ом классе свела снова. Он тоже входил в компанию туристов, был там заводилой и на всех туристических фотографиях - на первом плане. Но до чего же он был хорош! И не только выдающейся внешностью, ростом и голосом. Валерка воплощал в себе все представимые добродетели рыцарства. Можно только диву даваться, как этот парень не испортился под обожающим взглядом девчонок. Со всеми у него были ровные отношения, все его любили, и он всех любил … как друзей.
«Вернувшись» в класс, войдя в компанию туристов, я скоро оказалась к Валерке ближе всех. До сих пор ума не приложу причину его предпочтения, но между нами завязалась теснейшая дружба, мы даже стали соседями по парте. «Ага, - говорила саркастичная особа Тома, - у Нины, кажется, новая любовь». Я легко смеялась – Валерка мне нравился лишь как красивый, славный парень, не больше. Конечно, мне льстило, что этот красавец всё время находится рядом, но я и недоумевала: почему? Никаких попыток перевести дружеские отношения на другой уровень Валерка не делал, да и не видела я в его глазах нежности или восхищения, как у Исая. Он просто всё время был рядом. «Держись за руку!» - призывал он меня, если мы оказывались вместе на улице. В компании, за партой мы всё время оказывались рядом, и я не делала для этого никаких усилий.
Однажды как-то урок перенесли из класса, в котором затеяли срочный ремонт, в другой кабинет, и все расселись кто куда. Около меня плюхнулся Вовка из нашей же компании. В класс вошел припозднившийся Валерка, окинул кабинет взглядом, поискал глазами и направился к нашей парте: «Дуй-ка с моего места», - безапелляционно согнал он Владимира. Тома сверкнула на нас глазами, а я с равнодушным видом, хотя и ликуя в душе, подвинула локоть – высокому Валерке было узковато там, где Вовке казалось раздольным.
Не могу ничего определённого сказать, как бы развивались события, если бы Валерка начал оказывать мне знаки внимания с другим оттенком. Ведь и Исай в начале мне только нравился; любовь укрепилась, когда я поняла – он всё время смотрит! Останься Исай сдержанным – кто знает, возможно, я бы, пострадав от неразделённости чувств, погасла, как гасла уже не раз. Всё же для моей любви важно, чтобы она была разделённой. Безответная, любая моя влюблённость затухала.
Валерка был из рыцарей. Я больше не встречала такого порядочного и открытого парня, как он, в жизни. Учился он хорошо, и если бы в младших классах не валял дурака (по геометрии у него была тройка), то мог бы закончить с медалью. Он много читал, хорошо рисовал, был остроумен. Одевался с шиком: на голове кок, пиджак с подкладными плечами (хотя ему они и не требовались), но сам относился к стиляжьему облику (было тогда такое направление моды - стиляжье) с юмором. С ним было интересно, но не более. Удивляюсь, но я не влюбилась в этого умницу и красавца. Ну, во-первых, на мне была "броня" - обещала ждать Исая. Во-вторых, мой "плебейский вкус": я жаждала в парне эдакой лихости. И вот то, что я на него не имела никаких видов, не кокетничала, не заливалась краской (а он, конечно, уже был избалован вниманием девочек и не выносил тех, кто к нему уж очень лип), то есть просто была "своим парнем", и послужило основанием для нашей "чистой дружбы". (Но если бы он хотя бы пел, или играл на гитаре, или танцевал - я бы, наверное, не устояла... Вот чего-то в нём мне недоставало!) С ним было только интересно, и, конечно, льстило его внимание. Мама даже заподозрила, что у нас любовь, и я опять же, как и раньше с Исаем, разуверяла ее: "Мы просто дружим!" А Валерка взял на себя роль моего кавалера и демонстративно отдавал мне предпочтение перед девочками класса. Делал он это оттого, думаю, что вообще-то боялся девчонок. Он был так чист и так рыцарски настроен к женскому полу, что остерегался выделить какую-то одну, которая ему нравилась не больше, чем другие. Он еще никого не любил тогда. А я давала ему возможность быть кавалером без обязанности обниматься и целоваться.
Другая девочка - Галя - ходила в этот фотокабинет из-за Толика - славного богатыря в очках, хорошего волейболиста. Вообще-то, Толя дружил в нашем классе с Зоей Нестеровой. Они уже в 9-й класс пришли парой и, казалось, никогда не расстанутся. Какая кошка проскочила между ними на пороге 11-го класса, поссорились, что ли? Но свято место не бывает пусто - Галя и Толик стали часто появляться вместе. Иногда, увлекшись печатанием снимков, мы вчетвером засиживались до поздней ночи в школе, и потом Толик уходил провожать Галину, а Валерка - меня.
А потом Галя вернулась к своему пришедшему из армии парню. Зоя же Толика так и не простила. Знакомая история - и со Светой то же было: потанцевал на школьном вечере с другой - всё! А потом всю жизнь искать такого же - нежного, первого...
Свободное копирование
