Когда генсеком компартии стал Хрущев, Папа уверовал, что все пойдет по-новому: лодырей, нечистых на руку выгонят из партии и не будет в ней недостойных звания коммуниста. Он даже писал свои соображения в Москву. Эта эйфория у него продолжалась до снятия Хрущева. Газеты он читал от корки до корки и свято им верил. Когда началась компания по критике снятого генсека, Папа буквально на все махнул рукой. До него дошло, что у всех имеется свой личный интерес, и никому в верхах нет дела до построения коммунизма, что нет идеальных людей, а значит и в генсеки может попасть, грубо говоря, проходимец. После 1964 года Папа начал болеть только за работу. Он перешел из ремесленного училища на завод, работал по своей прежней специальности - токарем 6-го разряда. Папа был классный мастер, ему поручали самые ответственные детали. Его активность поощрялась тем, что он выбирался то профоргом, то парторгом цеха. Папа любил почет от людей и верил, что раз его избирают на ответственные должности, значит, уважают и ценят. У него было много грамот, медалей, вручаемых на различные "летия", награда "Ветеран труда". А Мама называла его "балаболкой". "Избрали - рад! Да просто нет больше таких чудил, кто бы соглашался время на эту общественную работу тратить!" - встречала она его после собрания, где его в очередной раз переизбирали в местком ли, в партком ли. Но, понимая папино желание уважения от людей, она не препятствовала в этой его работе. Когда Папа уже ушел с завода по возрасту, и его выбрали председателем садового товарищества, вот тут она ему закатила скандал: "Зачем тебе это надо? Когда ты угомонишься? И так над тобою все потешаются, что ты везде лезешь. Что тебе неймется, молодых нету?"
Так же, как нас с сестрой воспитывала окружающая жизнь, так и Папа был, что называется, продуктом эпохи. Он родился в 1917 году (ровесник революции) на Украине под Харьковом в многодетной середняцкой семье. Когда ему исполнился год, отец его умер по так и оставшейся для нас не известной причине. Мать скоро вышла замуж и ушла к новому мужу, оставив детей на воспитание старому своему отцу. Уже в пять лет маленький Яша работал за кусок хлеба пастухом у своего зажиточного дядьки. "Будят меня в 4 утра - вставай, выгоняй быка, а я - ну так хочу спать, что, думаю, был бы у меня мешок хлеба, я бы отдал, лишь бы дали еще поспать", - рассказывал нам Папа. Бит за недосмотр он был не раз: с его силенками мог ли он хорошо управляться пусть и с небольшим стадом?
В семь лет Папа убежал из деревни и отправился в Харьков, стал беспризорником. Пробовал воровать на базаре, но оказался совершенно неспособен к этому ремеслу. Ватага, к которой он было прибился, в конце концов отказалась его кормить и выгнала из компании. Папа чуть не умер от голода в каком-то уличном котле. Но прохожий выудил его оттуда и отвел в колонию для беспризорных. Там он и закончил несколько начальных классов и выучился на токаря. Понятно, что новое общество и воспитало его. И вот почему Папа всю жизнь был атеистом, а поскольку человек не может жить без веры в лучшее будущее, то для него этой верой стал коммунизм. Конечно, он видел все несовершенство окружающей жизни и часто говорил: "Зря все же Бога отменили. Народ перестал бояться. Ничего не стесняются! Воруют, ловчат, обманывают, и никакой управы нет!" Но будучи от природы очень трудолюбивым, добрым, мягким человеком, абсолютно не умеющим врать (в этом для Мамы была трагедия, т.к. после посещения какой-нибудь стосковавшейся без мужа вдовы он приходил домой и выкладывал Маме, где он был и у кого), Папа, вероятно, нашел в коммунистической идее тот "идеал", который совпадал с его представлениями о правильной жизни, и старался в меру возможностей следовать жизненным установкам, соответствующим этому идеалу.
Нам он их не навязывал, но нам хватало и школы, пионерской и комсомольской организаций, чтобы стать "верными ленинцами".
(Еще немного напишу про Папу. Он умер в возрасте 72-х лет в общей палате Сибирского военного госпиталя в Томске, 26 апреля 1990 года. Работал до 65-ти лет. У него обнаружили диабет, и он 12 лет от него лечился. Последние года два Папа уже почти не выходил из квартиры и предпочитал лежать в постели. Как-то Мама стала ему стричь ногти на ногах и чуть поранила большой палец. Обычное дело! Палец стал нагнивать, причинять ему боль. Когда некроз задел и ступню, его положили в больницу, в общую палату на 6 (или даже 8?) человек. Мы приходили к нему, и сначала Папа выходил к нам - большой, с палочкой. Его готовили к операции. Папа не хотел, чтобы ему отрезали ногу, и ему чистили рану и потихоньку «открамсывали» по кусочку ступни. Боли в ноге были сильные, и Папу держали на обезбаливающих, он почти все время спал. Очень похудел. Операция по ампутации была назначена на 27 апреля, а в ночь на этот день Папа умер. У его кровати сидела тогда только Мама. Галя была в отъезде, телефона у нас не было. Мы с мужем у Папы были за 3 дня до этого и готовились придти к началу его операции.
Уже после того, как Папа лег в больницу, обнаружились очень удручающие подробности его лечения последние полгода.
Дело в том, что последние месяцы Папа уже не вставал даже в туалет, он боялся упасть – у него кружилась голова. Однажды он свалился около кровати, и Мама в слезах звонила мне на работу – помочь поднять Папу. (Я тогда вызвонила наших с сестрой мужей, и они ездили выполнять эту нелёгкую работу). Поэтому Мама приносила ему в кровать таблетки от диабета. И Мама перепутала лекарства долгого и краткого действия. (Она их различала по размеру коробочек, а не по названию). Полгода Папа принимал только инсулин краткого действия. Болезнь обострилась... Мы с Галей не стали этого рассказывать Маме, но может быть, она и сама догадалась, что Папа фактически несколько месяцев до смерти не принимал полноценного лечения. А себя мы простить не могли – почему ни разу не поинтересовались, чем и как лечится Папа, положившись на Маму?!)
По окончании школы с меня быстро слиняла вся комсомольская общественная активность - на нее элементарно не стало хватать времени. Жизнь наполнили другие заботы и интересы. Нет, я не стала "диссиденткой". Мало того, искренне полагала, что социалистический строй самый правильный. И если там, на Западе, жизнь лучше, то не у многих, да и у тех за счет нещадной эксплуатации всяких негров и других бедняков. Честно говоря, я политикой вообще до поры до времени не интересовалась. Помню, когда в институте начали изучать философию, то мне, в отличие от диалектического материализма, никак не давался исторический материализм - что-то в нем было нелогичное. Особо углубляться не было нужды, да и не поощрялось это... Но концы с концами в выводах основоположников не сходились. Я еле вытягивала предмет на четверку, беря зубрежкой то, что не понимала. Прозрение моё совпало с "коллективным" и произошло благодаря гласности. И за это только я благодарна зачинщику перестройки Михаилу Горбачеву, выбранному, по-моему, Богом для поворота России от идиотизма «построения коммунизма в отдельно взятой стране» к нормальному историческому развитию.
Свободное копирование
