С Манфредом Шидловским мы встретились в скором времени ещё раз. Неугомонный профессор добрался-таки и до нашего Севера, самолётом аэрофлота, в своей коляске и с неразлучной спутницей. Был гостем Кольского научного центра. Дюжие наши молодцы вынесли его в коляске по трапу и погрузили в автобус. И дальше всё было так же, без осечек. Мы работали, пользуясь то немецким, то английским. А накануне отъезда Шидловские пригласили всех нас вечером в свой люкс. Мы с женой принесли большой букет ромашек, чем растрогали фрау Ингрид. Профессор задавал вопросы, и не было им конца. Вопрос о разнице между колхозом и совхозом оказался, если вдуматься, не из самых простых, учитывая трансформацию слов, дел и понятий. Я вынужден был в очередной раз объяснять, что спрашивать «почему» у нас вообще не следует. Почему? Потому что краткий ответ в большинстве случаев невозможен, а полный будет начинаться словами: «Потому, что в ноябре одна тысяча девятьсот семнадцатого года в России произошла Октябрьская революция, и...», на что тут же последовал вопрос:
— Почему Октябрьская, если в ноябре?...
Не сомневаюсь, профессор знал ответ хотя бы на этот вопрос. Просто, решил пошутить.
Вечер получился содержательный. Прощаясь, я спросил:
— Вы удовлетворены, генерал?
Он задержал мою ладонь в своей, поглядел в глаза и захохотал. Мы хорошо похохотали.
Потом мы обменивались новогодне-рождественскими открытками, с пожеланиями здоровья и благополучия.
Я знал, что здоровье профессора оставляет желать лучшего.
Что же касается нашего благополучия, то, сами понимаете...
Свободное копирование
