Однажды, был такой случай на нашем участке обороны, завязался воздушный бой. Наши и немецкие истребители встретились в воздухе и так они активно действовали, что ни те, ни другие не хотели отступить. Но немцам удалось нашего сбить. Самолет загорелся и упал.
А летчик выбросился на парашюте. Но, когда он спускался, по-видимому, потерял ориентировку, где наши, где немцы. А парашют его относило в сторону немцев. Тогда наши стали давать ему сигналы, чтобы он постарался сесть на нашу территорию. Летчик как мог, управлял парашютом.
Немцы это поняли, открыли огонь из винтовок и пулеметов. Пытаясь, его добить в воздухе.
Находясь на наблюдательном пункте, наш командир минометной роты, капитан Хлопцов передал на батарею приказ, приготовится к бою. Назвал нам координаты ведения огня и приказ на каждый ствол по 5 снарядов, открыть беглый огонь для подавления боевых немецких точек, из которых они вели огонь по спускающемуся на парашюте советскому летчику.
Но у нас в роте мин было маловато, что-то не подвезли, не то дороги стали портиться, уже начиналась распутица, не то другая была причина. А мы думаем, что это наш командир расщедрился, не жалеет снарядов. Мы не знали, по какой причине велся огонь.
И вот при втором или третьем выстреле мина отлетела от огневой позиции метров на 50-60, упала и взорвалась. А на том месте, где она упала, стояла вешка, по которой наводчик наводил прицел, по указанным целям ведения огня.
Когда вешка была сбита, я, не раздумывая, побежал ее установить, пробежал метров 20-30 и провалился в снег. Угодил на какие-то ящики. Когда рассмотрел, ящики оказались с немецкими снарядами, для минометов. Там был целый склад снарядов. В отрытом котловане хранились мины, а сверху были прикрыты брезентом. Поскольку это было зимой, их завалило снегом, и мы их не заметили.
При отступлении немцы не успели их взорвать и даже не замаскировали.
Эти снаряды нам хорошо помогли. Мы много их выпустили по спасению летчика. Огневые точки немцев замолчали, многие были уничтожены.
Летчик приземлился на нейтральной полосе. Немцы пытались схватить летчика. Но наши все приняли меры, чтобы они его не взяли. Большую роль сыграли мы – минометчики, не давали возможности им приблизиться к нему, вели заградительный огонь.
Наши автоматчики вынесли его с нейтральной полосы.
Он был живой, но раненый в ногу и передвигаться сам не мог. Санитары батальона оказали ему первую помощь, и он был отправлен в нашу роту, а затем на наших лошадях его отправили в штаб дивизии.
По прибытию на нашу огневую позицию роты, он нас всех поблагодарил в содействии по спасению его от плена.
Дивизия продолжала держать оборону на данном участке фронта. Немцы активных действий не предпринимали. Наши войска вели наступательные бои на Кавказе. Немцы были оттуда изгнаны. Бои шли где-то под Новороссийском на малой земле, а также наш Ленинградский фронт перешел в наступление, и Украинские фронта также продвигались вперед.
Поэтому немцы смирились с тем, что им нас не победить, а к тому же по всему 3 Белорусскому фронту шла большая агитационная работа.
Выступали по радио члены коммунистической партии Германии, разъясняли немецкой армии, что война фашистской Германии против Советского Союза проиграна и призывали их сдаваться в плен.
По радио выступали не только коммунисты, но также бывшие офицеры и солдаты, а также передавали обращение фельдмаршала Паульса, который также просил прекращения кровопролития и сдачи в плен.
Но не все солдаты и офицеры это понимали, еще надеялись на победу над Советским Союзом.
Все же находились немцы, которые уже поняли, что воевать уже бесполезно и стали думать о своей шкуре. Как сохранить себе жизнь. После проведения агитационной работы появились перебежчики. Сначала поодиночке, а потом стали переходить небольшими группами по 5-10 человек, но не всегда.
Немецкое командование стало жестоко расправляться, если им удавалось узнать о сдачи в плен к советским войскам, таких расстреливали на месте без суда и всякого следствия, и родственников тоже преследовали.
Свободное копирование
