Я в начале чувствовал себя нормально. Сам пришел в перевязочный пункт полка, а также один без помощи добрался до Волги. Переправились. Все было хорошо, а, когда посадили в машину и поехали, мне стало плохо от тряски машины, особенно на выбоинах и кочках. Появились сильные головные боли и тошнота. Но везли нас не долго, километров 15-20 до дивизионного медсанбата, а там нам сделали настоящую обработку ран и перевязку. Положили по всем правилам.
Меня, как помню, прежде чем сделать перевязку, завели в парикмахерскую и парикмахер - еврейчик стал мне сбривать волосы на сухую вокруг раны. А волосы, конечно, были в крови, перемешанные с пылью.
Когда мина разорвалась, она не только меня осколками задела, но и вся земля вместе с осколками ударила в голову. Все это перемешалось в голове и бритва, конечно, плохо брала.
Я не выдержал адской боли и потерял сознание. Проснулся только утром, вижу, что лежу в медицинской брезентовой палатке. Палатка была большая, на 50-80 человек.
Я лежал на нарах. Голова, лицо и руки были забинтованы. А во рту такая жажда, очень пить хочется. Вокруг меня лежали раненые, и медицинская сестра ходила по палате. Я попытался позвать ее, но не могу рта открыть. Так наложили повязку, что не откроешь рот.
Я стал махать руками, думаю, что кто-нибудь увидит из раненых или сестра. Увидел один из раненых и говорит сестре, наконец, проснулся, машет. Сестра подошла, спрашивает:
-Как самочувствие?
Я через силу говорю ей:
-Ослабь мне повязку, мне очень больно, не могу рта открыть.
Она мне тотчас поправила повязку, и мне стало легче разговаривать, я попросил воды. Она принесла мне воды и из ложки меня напоила, а потом накормила.
Я пролежал в медсанбате 5-6 дней, думал, что меня здесь подлечат и опять на фронт. Вроде ранение не особенно опасное. Я даже обрадовался, что так легко отделался, остался живой и не изуродовал себя. Хотя пощепало голову и лицо. Особенно досталось голове. Но главное, что вырвался из этого ада. Мало кто оттуда выходил живым и не искалеченным, только лишь счастливчики.
Но, оказывается, мое состояние было не таким простым, как я представлял, а более серьезным. Меня решили отправить из медсанбата во фронтовой госпиталь.
Село или станция называлось Ленинск. Это где-то за сотню километров от Сталинграда. Мы проезжали населенные пункты Нижняя Ахтуба, Верхняя Ахтуба, озеро Баскунчак, где добывают соль.
Госпиталь располагался в степи, ни одного деревца. Нас привезли туда, а там столько скопилось раненых, что не было возможности всех разместить. Тяжело раненых еще ложили на уплотнение. А легко раненых и кто мог передвигаться, тех совершенно не размещали.
Находились, кто в сараях, на улице у стен домов и других зданиях и сооружениях на постеленной соломе. Погода была прохладная, особенно ночью. Спали кучами, группами, чтобы было теплее, прижавшись друг к другу.
Кормили плохо. Не успевали готовить, не хватало кухонь. Занимали очередь с раннего утра, еще было темно часов с 4-5 и по 6, 7 часов простаивали в очереди, чтобы получить обед. Всего один раз в день удавалось поесть.
Так же оказывалась и медицинская помощь, особенно для ходячих, раны совсем не обрабатывались, а только повязки на кровяные места добавляли. Причина та же, не успевали делать, не хватало медицинских работников.
Свободное копирование
