Возвратившись через три дня в школу, мы тут узнали, что накануне генерал Беляев получил телеграмму о том, что в Энкарнасион прибывает новая группа колонистов из Европы, и уехал ее принимать.
Экспедиция Керманова успехом не увенчалась. За линией узкоколейки, верстах в тридцати от города, место ему понравилось, но поблизости не было никаких признаков влаги. Правда, кто-то из окрестных жителей в разговоре с ним высказал предположение, что там будет нетрудно докопаться до подпочвенной воды, а потому, возвратившись в школу, Керманов на следующее утро отправил туда четырех человек, вооруженных кирками и лопатами, с приказанием проверить это обстоятельство и вечером возвратиться.
Было ли это распоряжение сделано просто для очистки совести, или отдавая его наш диктатор был мыслями в Европе, но ни к чему, кроме потери времени, оно привести, разумеется, не могло: за день землекопы при всем усердии не имели возможности вырыть яму глубже трех-четырех метров, а до подпочвенной воды в этих местах было не менее двенадцати.
Посланные, которые к месту действия отправились на поезде, проходившем в трех километрах от школы, возвратились около полуночи, смертельно усталые, голодные и злые.
— Ну как, докопались до воды? — спросил кто-то.
— Куда к черту! — ответил возглавлявший экспедицию капитан Губанов, — Там сплошная глина, твердая как бетон, да еще во всех направлениях ее пронизывают такие корни, что от них топор отскакивает. За день, работая как звери, врылись в землю всего на два метра, ясно, что на такой глубине воды нет и быть не может! Вдобавок, то ли завхоз дал нам протухшую провизию, то ли она от жары испортилась, словом пришлось выбросить. Неподалеку заметили мы какие-то чакры, отправились туда чтобы купить хоть яиц. Но оказалось, что там никто не понимает ни слова по-испански, говорят только на гуарани. Вот и объясни им чего нам нужно! Но спасибо Криворотова с голодухи осенило: снял он перед одной бабой шляпу, сел на нее и давай кудахтать, Представляете себе курочку? Мы там от хохота чуть дуба не дали. Сидит на шляпе, кудахчет, а у самого морда скучная... Потом скосил на бабу один глаз, голову на бок и „ко-ко-ко"! Ох, будь он неладен! Злой я сейчас как паук, а ей-Богу без смеха вспомнить не могу. Тетка сперва перепугалась, креститься начала, а потом все-таки сообразила, вынесла нам яиц.
— А почему вы так поздно пришли?
— Копали до темноты, ну и опоздали на поезд, перед самым носом ушел. Вот и топали двадцать верст через лес и кампы, да еще с инструментами. На беду ночь безлунная, фонаря ни у кого нет, словом получили полное удовольствие. Шли по звездам и прямо чудо, что не заблудились.
Таким образом, результаты поездки Керманова сводились к нулю, но так как подходящий участок был найден нами, мне это казалось к лучшему: не придется тратить времени на сопоставления и споры.
Однако, выслушав мой доклад, Керманов не обнаружил никаких признаков удовольствия. Чем больше я распинался о выгодах скотоводства и о достоинствах речного участка, тем сильнее топорщились его рыжие усы. В частности, о занятии скотоводством он не хотел и слышать.
— Все это мечты и фантазии, — заявил он. — Скотоводство! Нет уж, давайте без глупостей. Мы приехали сюда как земледельцы, к этому готовились и ничем иным заниматься не будем. А для земледелия ваш участок совершенно не годится!
— Почему не годится? — возражал я, - Если уж вам так нравится земледелие, то и для него там условия лучше чем где-либо: есть и казенный лес, и краснозем, и вода. И я не понимаю, что вы находите плохого в том, что, кроме этого, там есть река и прекрасная кампа?
— Прекрасная кампа! Может быть еще цветы благоухают и соловьи поют? Мы сюда приехали не стихи писать, а пахать землю! А что касается реки, то вы же сами говорите, что весь берег принадлежит частному лицу.
— Да, майору Медине. Но с ним насчет этого не трудно будет поладить.
— Это только ваше предположение. А я почти уверен в обратном: Медина - богатый человек, а не голодранец-чакареро, и ему совершенно нет надобности продавать свою землю за ничего не стоющие деньги.
— Надобности, конечно, нет, но он хороший человек и наш искренний доброжелатель, а потому едва ли откажет. Если вы ничего не имеете против, я сам с ним поговорю и уверен, что дело уладится.
— Великолепно! Вот вы этим и займитесь, а пока не выяснится этот основной вопрос, о вашем участке и толковать не стоит, и мы будем продолжать поиски.
Свободное копирование
