Особенный интерес представлял отчет бельгийской федерации, официально принадлежавшей к бакунистскому Интернационалу и действовавшей, хотя и в стране далеко не с таким демократическим строем, как Швейцария, но все же в политических условиях, и тогда уже не очень существенно отличавшихся от тех, в которых действовала Юрская федерация, и которыми Гилльом мотивировал ее анархическую тактику.
В Бельгии, сообщил делегат ее национальной федерации де-Пеп, Интернационал находится «в периоде преобразования». Из восьми местных федераций, составлявших несколько лет тому назад бельгийскую ветвь Интернационала, некоторые вовсе прекратили существование, в других число секций стало совершенно ничтожно, но это только в валонских провинциях. Во фламандских же провинциях число секций увеличивается, и пропаганда их прогрессивно растет. Под влиянием фламандского элемента, вступившей в секцию молодежи и знакомства с немецкой социалистической литературой, отрицательное отношение к политической борьбе и прудоновские идеи потеряли свое господство в бельгийской федерации. Она признает необходимость образования «политической .партии для борьбы против законов, особенно тягостных для рабочего класса».
Точно также и в Голландии, по словам де-Пепа, представлявшего также и ее рабочие секции, социалисты тогда уже отнюдь не разделяли взглядов бакунистского Интернационала. Бельгийская федерация, один из главных оплотов интернационального анархизма, стояла уже ко времени Бернского конгресса – если не обеими ногами, то одной ногой – на почве социал-демократии. Там же, где рабочее движение недавно только зародилось или начало зарождаться, как в Голландии и Дании, оно чуть ли не с самого начала становилось на эту почву.
Все это являлось наглядным опровержением необходимости полной автономии национальных и даже провинциальных местных ветвей рабочего движения в программе и методах их деятельности и иллюстрировало теоретическую несостоятельность и утопичность проекта интернационального объединения социалистических групп и партий на основе такой «автономии».
Считаю нелишним отметить, что мой Гутсман выступил в открытом рабочем собрании против Грейлиха с речью, которая, хотя в общем и целом не была антисоциал-демократической – скорее наоборот, – все же содержала в себе несколько капель анархического дегтя. Я не помню ее содержания, но сохранившееся в моей памяти впечатление таково, что его критика тактики швейцарского рабочего союза, от имени которого говорил Грейлих, носила следы влияния бакунистских тенденций. Тогда это мне было, конечно, очень приятно, тем более, что я не мог не сознавать, что в данном случае, как и в согласии Гутсмана взять мандат на конгресс от группы анархистов, принявшей составленное мною воззвание, сказалось влияние моих бесед с ним. В настоящее же время воспоминание об этом результате наших бесед меня, конечно, совсем не радует.
Свободное копирование
