Весной 1915 года и большую часть лета снабжение продовольствием было хорошим и обильным. У нас была полевая кухня, которая готовила для нас суп и горячую еду, и у нас, определенно, не было ни в чем нужды.
Однако осенью начались перебои. Много раз мы были вынуждены быстро сниматься с места и переезжать туда, где ранее уже были расквартированы войска, но и в этих местах нам нужно было очень постараться, чтобы достать ту еду, которую нам обязаны были выдавать. В этот период мы всерьез задумались над тем, что большую помеху составляют плохие дороги, которые вели к фронту. Вокруг в России было полно продовольствия, но довезти его до передовой было очень трудно. Я не скажу, что мы терпели нужду, тогда этого не было. Во всяком случае, там, где бывал я. Но мы, казаки, не предъявляли больших требований к снабжению. Если мы получали свой черствый хлеб и, может быть, горячий суп в придачу, мы прекрасно этим обходились.
Я не могу припомнить, чтобы у нас хотя бы раз было настолько плохо, что не было пары кусков хлеба или немного мяса для бедняги, просящего о помощи. Мы делали все возможное, чтобы помочь местному населению. Во многих местах все деревенские молодые мужчины были призваны в армию, а на земле работали только старики и женщины. Когда мы проезжали мимо таких мест, зачастую мы соглашались оказать им помощь. Мы, конечно, были солдатами, но мы одновременно были и крестьянами, и горсточка казаков могла за удивительно короткое время навести порядок в маленьком хозяйстве.
В первые месяцы моего пребывания на фронте я не особенно сильно чувствовал войну, как таковую. Мы слышали вдали грохот пушек, видели поезда с ранеными – однажды сразу 25 вагонов. Было страшно слышать крики и стоны раненых. Было непонятно, ради чего все эти беды. Одновременно в армии начались волнения. Агитаторы вели среди солдат свою пропаганду. – Зачем вам дальше сражаться? За что вы воюете? Как вы глупы, что рискуете жизнью и здоровьем ради власти, которая вам не принадлежит! Если бы вы были умными, вы бы бросили свое оружие и отправились домой. Во многих местах им удавалось посеять недовольство и недоверие. Кое-где молодые солдаты бросали свое оружие и бежали с фронта.
В других местах дело доходило до волнений, так как у солдат не было достаточно еды, они недосыпали и потому, что они постоянно были вынуждены отступать.
Несколько раз революционные подстрекатели попытали счастья и среди нас, казаков. Они начали произносить свои пламенные речи и обещали всемирное благоденствие в случае прихода народа к власти. Но они разговаривали с глухими, мы были царской гвардией и подлежали царскому суду в жизни и смерти. Мы просили их уйти, мы ни на что не жаловались. И мы сказали это настолько серьезно, что они поняли, что мы имели в виду. Когда они ушли из лагеря, у нас осталось ощущение, что в России наступили трудные времена. Но никто из нас и представить себе не мог, насколько они будут трудными.
Свободное копирование
